Марат Удовиченко и Михаил Попов. Обсуждение двадцать шестого тома Полного собрания сочинений В.И.Ленина
МАРКСИЗМ ЭПОХИ ПРОЛЕТАРСКИХ РЕВОЛЮЦИЙ
— Здравствуйте, Михаил Васильевич!
— Здравствуйте, Марат Сергеевич! Чувствую, Вы перешли к очень интересному материалу. Потому что он относится к нашему времени — времени империализма. Когда уже есть крупные монополии и империалистические государства, которые уже начинают делить мир. И хотя 26 том предшествует тому, где есть работа “Империализм как высшая стадия капитализма”, но Ленин уже освоил этот материал и начинает на него опираться. Многие почувствовали, что капитализм переходит в свою высшую фазу. При этом все противоречия капитализма остаются и обостряются.
— Итак, том 26 охватывает период июль 1914 — август 1915 года.
— Это том, который начинается ещё до войны, а затем уже описывает первую империалистическую войну.
— Почему первую?
— Потому что было их всего две. Мировые войны идут за передел мира. Крупный капитал уже мыслит категориями глобализма. Есть мировые монополии, планы по захвату ресурсов, получению сырья из других стран.
— Первая статья “Задачи революционной социал-демократии в европейской войне”.
“Европейская и всемирная война имеет ярко определённый характер буржуазной, империалистической, династической войны. Борьба за рынки и грабёж чужих стран, стремление пресечь революционное движение пролетариата и демократии внутри стран, стремление одурачить, разъединить и перебить пролетариев всех стран, натравив наёмных рабов одной нации против наёмных рабов другой на пользу буржуазии — таково единственное реальное содержание и значение войны”.
— Видите, как тут называется война?
— Буржуазная, империалистическая, династическая.
— И сама постановка вопроса в названии статьи интересная. Казалось бы, какие могут быть задачи у социал-демократов в войне? Мы-то с вами уже знаем отгадку этой загадки.
— У меня всегда была мысль, что тройка ведущих буржуазных стран, развязывающих уже Вторую Мировую войну, имели цель физическое уничтожение советских людей.
— В том числе. И сколько Сталин ни призывал открывать второй фронт, всё тянули и тянули. А когда поняли, что СССР движется к победе, тогда и сотрудничество пошло. Так вот, какие могут быть задачи у социал-демократии в войне?
— Какая бы ни была ситуация, всегда думаешь о том, что поможет победить. Зная ленинский подход, можно догадаться.
— Не просто что поможет, а как использовать ситуацию, в которую мы попали, чтобы начать двигаться путём социалистической революции.
— “Задачей социал-демократии России является в особенности, и в первую голову, беспощадная и безусловная борьба с великорусским и царско-монархическим шовинизмом и софистической защитой его русскими либералами, кадетами, частью народников и другими буржуазными партиями. С точки зрения рабочего класса и трудящихся масс всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монархии и её войск, угнетающих Польшу, Украину и целый ряд народов России и разжигающих национальную вражду для усиления гнёта великорусов над другими национальностями и для укрепления реакционного и варварского правительства царской монархии”.
— Государственная машина вооружена до зубов. И что делать? Но эту проблему решил царь: вооружил трудящихся, чтобы погнать на войну.
— Но нынешний царь не вооружает!
— А у нас конкретно-исторический подход. Нынешний тоже вооружает: когда нужно было решать вопросы в Донбассе, там оружие появилось в достаточном количестве.
Капиталисты же сами воевать-то не будут! Они хотят воевать руками рабочих и крестьян. Сейчас крестьян всё меньше, а рабочих всё больше. Значит, если какая война, будут засылать рабочих. И как Ленин говорил, рабочим остаётся переложить винтовку с левого плеча на правое. Хотя сейчас винтовка может быть заменена на другие средства вооружения.
Есть две империалистические силы, которые воюют друг с другом. И вдруг появляется третья сила, которая решает свои задачи. И в этом сила ленинизма, потому что ставится вопрос: что социал-демократы будут делать для приближения революции.
— Статья “Война и российская социал-демократия”
“Но чем усерднее стараются правительства и буржуазия всех стран разъединить рабочих и натравить их друг на друга, чем свирепее применяется для этой возвышенной цели система военных положений и военной цензуры (гораздо более преследующей даже теперь, во время войны, «внутреннего», чем внешнего врага), — тем настоятельнее долг сознательного пролетариата отстоять свое классовое сплочение, свой интернационализм, свои социалистические убеждения против разгула шовинизма «патриотической» буржуазной клики всех стран”.
— Удалось ведь большевикам организовать то братание, которое было на русско-германском фронте!
— “С чувством глубочайшей горечи приходится констатировать, что социалистические партии главнейших европейских стран этой своей задачи не выполнили, а поведение вождей этих партий — в особенности немецкой — граничит с прямой изменой делу социализма.
Германские и австрийские с.-д. пытаются оправдать свою поддержку войны тем, что этим самым они будто бы борются против русского царизма.
Но мы должны сказать, что если что может при известных условиях отсрочить гибель царизма, если что может помочь царизму в борьбе против всей российской демократии, так это именно нынешняя война, отдавшая на службу реакционным целям царизма денежный мешок английской, французской и русской буржуазии.
Если даже допустить, что недостаток сил у германской социал-демократии был так велик, что мог заставить её отказаться от каких бы то ни было революционных действий, то и в этом случае нельзя было присоединяться к шовинистическому лагерю, нельзя было делать шагов, по поводу которых итальянские социалисты справедливо заявляли, что вожди германских социал-демократов бесчестят знамя пролетарского Интернационала”.
— В этот период и выясняется, что действительными продолжателями дела Маркса и Энгельса оказались большевики в России. И не зря Россия явилась первой страной, где был переведён “Капитал”.
— “Задачей с.-д. каждой страны должна быть в первую голову борьба с шовинизмом данной страны”.
— Не нужно сливаться с буржуазным государством, против которого вы боретесь.
— “Превращение современной империалистской войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг, указываемый опытом Коммуны, намеченный Базельской (1912 г.) резолюцией и вытекающий из всех условий империалистской войны между высоко развитыми буржуазными странами. Как бы ни казались велики трудности такого превращения в ту или иную минуту, социалисты никогда не откажутся от систематической, настойчивой, неуклонной подготовительной работы в этом направлении, раз война стала фактом”.
— Использовать войну, чтобы выиграть у своего правительства. То есть не выступать за войну, но если она уже началась, если её развязали классовые враги, надо использовать это для победы над врагом.
— Следующая статья “Положение и задачи социалистического Интернационала”.
“Защита сотрудничества классов, отречение от идеи социалистической революции и от революционных методов борьбы, приспособление к буржуазному национализму, забвение исторически-преходящих границ национальности или отечества, превращение в фетиш буржуазной легальности, отказ от классовой точки зрения и классовой борьбы из боязни оттолкнуть от себя «широкие массы населения» (читай: мелкую буржуазию) — таковы, несомненно, идейные основы оппортунизма”.
— Оппортунизм от английского opportunity — удобный, возможный. Мол, давайте делать то, что возможно. А что возможно, если у классового врага есть всё, а у вас ничего? То есть оппортунизм ещё и от ужаса, от страха, от незнания и неверия в свой класс. Поэтому оппортунизм и связан с предательством.
— “Рабочий класс должен сначала «устроиться в пределах нации» — говорит «Коммунистический Манифест», указывая при этом границы и условия нашего признания национальности и отечества, как необходимых форм буржуазного строя, а следовательно, и буржуазного отечества. Оппортунисты извращают эту истину, перенося то, что верно по отношению к эпохе возникновения капитализма, на эпоху конца капитализма. А об этой эпохе, о задачах пролетариата в борьбе за разрушение не феодализма, а капитализма, ясно и определённо говорит «Коммунистический Манифест»: «рабочие не имеют отечества»”.
На это попались и Каутский, и Плеханов и многие другие.
— Сейчас часто обсуждается: можно ли в одной отдельно взятой странепостроить социализм? А Ленин говорил: мы пришли к эпохе конца капитализма. Но когда Ленин начинал работу, это ещё не была эпоха конца капитализма. Он бурно развивался. И в какой-то момент обнаружилось, что он уже созрел и перезрел в мировом масштабе. Поэтому он — империализм. Значит, он вступил в период своего конца. А социалистам следует действовать так, чтобы из этого конца капитализма получилось начало социалистической революции. Весь мировой пролетариат должен нажать на слабое звено.
Ленин здесь выступает как мировой стратег. Он начал действовать в этом направлении, и исторические события понеслись галопом.
— Можно сказать, что капитализм сегодня более реакционен, чем тогда?
— Конечно. Капитализм в нисходящей стадии. Полтора миллиарда человек сегодня живут в социалистических странах. Но находятся люди, которые до сих пор рассуждают: а можно ли было в одной стране построить социализм?
— “Буржуазия одурачивает массы, прикрывая империалистический грабеж старой идеологией «национальной войны». Пролетариат разоблачает этот обман, провозглашая лозунг превращения империалистической войны в гражданскую войну.
Коммуна была превращением войны народов в гражданскую войну. И в этом направлении, только в этом направлении должны вести свою работу социалисты.
Война — не случайность, не «грех», как думают христианские попы (проповедующие патриотизм, гуманность и мир не хуже оппортунистов), а неизбежная ступень капитализма, столь же законная форма капиталистической жизни, как и мир”.
— Люди никак не могут остановить эксплуатацию. Особенно по отдельности. В принципе это можно сделать, но только всем вместе и в результате длительной и непростой борьбы. Точно также вы не можете остановить войну — она рождается из сути самого капитализма.
— “Отказ от военной службы, стачка против войны и т. п. есть простая глупость, убогая и трусливая мечта о безоружной борьбе с вооруженной буржуазией, воздыхание об уничтожении капитализма без отчаянной гражданской войны или ряда войн. Пропаганда классовой борьбы и в войске есть долг социалиста; работа, направленная к превращению войны народов в гражданскую войну, есть единственная социалистическая работа в эпоху империалистического вооруженного столкновения буржуазии всех наций”.
— Это какой год?
— 1914.
— Начало войны и задача уже поставлена. Империалистические хищники сцепились друг с другом, и это позволит в одной стране совершить социалистическую революцию. Они настолько увлечены борьбой друг с другом, что не могут сплотиться и победить революцию.
Вам дали оружие, а вы втыкаете его в землю. Так могут делать только дураки и предатели социализма.
— Следующая статья “Карл Маркс”.
— Ленин написал эту статью, чтобы показать, что теория Маркса помогает решать задачи того времени, в которое вступил современный капитализм.
— Что я почерпнул о биографии Маркса.
“Нужда прямо душила Маркса и его семью; не будь постоянной самоотверженной финансовой поддержки Энгельса, Маркс не только не мог бы кончить «Капитала», но и неминуемо погиб бы под гнётом нищеты”.
— Настоящие ученые — те, которые видят, где прогресс. Даже если они из буржуазного класса.
— “Маркс явился продолжателем и гениальным завершителем трех главных идейных течений XIX века, принадлежащих трём наиболее передовым странам человечества: классической немецкой философии, классической английской политической экономии и французского социализма в связи с французскими революционными учениями вообще. Признаваемая даже противниками Маркса замечательная последовательность и цельность его взглядов, дающих в совокупности современный материализм и современный научный социализм, как теорию и программу рабочего движения всех цивилизованных стран мира, заставляет нас предпослать изложению главного содержания марксизма, именно: экономического учения Маркса, краткий очерк его миросозерцания вообще.
Фр. Энгельс писал в «Анти-Дюринге»: «... Единство мира состоит не в его бытии, а в его материальности, которая доказывается... долгим и трудным развитием философии и естествознания... Движение есть форма бытия материи. Нигде и никогда не бывало и не может быть материи без движения, движения без материи…”
— Ленин говорит об учении, основные камни которого заложили Маркс и Энгельс. А Ленин продолжает марксизм для эпохи империализма.
— “Те, которые утверждали, что дух существовал прежде природы, и которые, следовательно, так или иначе признавали сотворение мира, ... составили идеалистический лагерь. Те же, которые основным началом считали природу, примкнули к различным школам материализма.
«Слепа необходимость, пока она не осознана. Свобода есть сознание необходимости»”.
Тут много фраз, которые разобраны на цитаты.
“Маркс и Энгельс считали (1) то, что этот материализм был «преимущественно механическим», не учитывая новейшего развития химии и биологии (а в наши дни следовало бы еще добавить: электрической теории материи); (2) то, что старый материализм был неисторичен, недиалектичен (метафизичен в смысле антидиалектики), не проводил последовательно и всесторонне точки зрения развития; (3) то, что они «сущность человека» понимали абстрактно, а не как «совокупность» (определенных конкретно-исторически) «всех общественных отношений» и потому только «объясняли» мир, тогда когда дело идет об «изменении» его, т. е. не понимали значения «революционной практической деятельности».
Гегелевскую диалектику, как самое всестороннее, богатое содержанием и глубокое учение о развитии, Маркс и Энгельс считали величайшим приобретением классической немецкой философии. «Природа есть подтверждение диалектики, и как раз новейшее естествознание показывает, что это подтверждение необыкновенно богатое».
Таким образом диалектика, по Марксу, есть «наука об общих законах движения как внешнего мира, так и человеческого мышления».
От прежней философии остаётся «учение о мышлении и его законах — формальная логика и диалектика». А диалектика, в понимании Маркса и согласно также Гегелю, включает в себя то, что ныне зовут теорией познания, гносеологией, которая должна рассматривать свой предмет равным образом исторически, изучая и обобщая происхождение и развитие познания, переход от незнания к познанию.
Развитие, как бы повторяющее пройденные уже ступени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе («отрицание отрицания»)...”
— Ленин для кого это писал?
— Для тех, кто хочет учиться.
— Да, и прежде всего, для себя! Ленин готовился в новой изменившейся обстановке империализма сформулировать положения, которыми должен руководствоваться передовой класс.
— Эту статью полезно прочитать перед “Капиталом”, тогда будет понятнее.
— А потом и после “Капитала” прочтите, станет ещё понятнее.
— “...Развитие, так сказать, по спирали, а не по прямой линии; — развитие скачкообразное, катастрофическое, революционное; — «перерывы постепенности»; превращение количества в качество; — внутренние импульсы к развитию, даваемые противоречием, столкновением различных сил и тенденций, действующих на данное тело или в пределах данного явления или внутри данного общества; — взаимозависимость и теснейшая, неразрывная связь всех сторон каждого явления (причём история открывает все новые и новые стороны), связь, дающая единый, закономерный мировой процесс движения, — таковы некоторые черты диалектики, как более содержательного (чем обычное) учения о развитии”.
Тут Ленин говорит о превращении количества в качество. Но с формальной точки зрения это не очень правильно?
— Тут речь идёт о появлении нового качества, а не того, которое было. А у нового качества есть тоже количество, оно никуда не исчезает.
— Чтобы правильно понять, надо всё-таки читать поглубже.
— Заменить изучение фундаментальных произведений кратким изложением — нельзя.
— “Если материализм вообще объясняет сознание из бытия, а не обратно, то в применении к общественной жизни человечества материализм требовал объяснения общественного сознания из общественного бытия”.
— Раз материализм этого потребовал, то Ленин сел и стал материалистически объяснять состояние современного мира — написал книгу “Империализм как высшая стадия капитализма”.
— “Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание.
Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию.
Открытие материалистического понимания истории или, вернее, последовательное продолжение, распространение материализма на область общественных явлений устранило два главных недостатка прежних исторических теорий. Во-1-х, они в лучшем случае рассматривали лишь идейные мотивы исторической деятельности людей, не исследуя того, чем вызываются эти мотивы, не улавливая объективной закономерности в развитии системы общественных отношений, не усматривая корней этих отношений в степени развития материального производства; во-2-х, прежние теории не охватывали как раз действий масс населения, тогда как исторический материализм впервые дал возможность с естественноисторической точностью исследовать общественные условия жизни масс и изменения этих условий. Домарксовская «социология» и историография в лучшем случае давали накопление сырых фактов, отрывочно набранных, и изображение отдельных сторон исторического процесса.
Люди сами творят свою историю, но чем определяются мотивы людей и именно масс людей, чем вызываются столкновения противоречивых идей и стремлений, какова совокупность всех этих столкновений всей массы человеческих обществ, каковы объективные условия производства материальной жизни, создающие базу всей исторической деятельности людей, каков закон развития этих условий, — на всё это обратил внимание Маркс и указал путь к научному изучению истории, как единого, закономерного во всей своей громадной разносторонности и противоречивости, процесса”.
— И на всё это Ленин обратил внимание в данной работе, чтобы конкретно описать противоречия и обострения в период империализма, империалистической войны. Он указал выход из этой войны. Превращение войны империалистической в войну гражданскую и появление нового государства.
— “...Угнетающий и угнетаемый находились в вечном антагонизме друг к другу, вели непрерывную, то скрытую, то явную борьбу, всегда кончавшуюся революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов... Вышедшее из недр погибшего феодального общества современное буржуазное общество не уничтожило классовых противоречий. Оно только поставило новые классы, новые условия угнетения и новые формы борьбы на место старых. Наша эпоха, эпоха буржуазии, отличается, однако, тем, что она упростила классовые противоречия: общество всё более и более раскалывается на два большие враждебные лагеря, на два большие, стоящие друг против друга, класса — буржуазию и пролетариат».
Из всех классов, которые противостоят теперь буржуазии, только пролетариат представляет собою действительно революционный класс”.
— Революционный класс и есть тот передовой класс, который способен вывести вцепившихся друг другу в глотки империалистов из войны. Что и случилось.
— “Все прочие классы приходят в упадок и уничтожаются с развитием крупной промышленности; пролетариат же есть её собственный продукт. Средние сословия: мелкий промышленник, мелкий торговец, ремесленник и крестьянин — все они борются с буржуазией для того, чтобы спасти своё существование от гибели, как средних сословий. Они, следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны: они стремятся повернуть назад колесо истории”.
Блогеры часто говорят сегодня, что в СССР не был построен социализм. Тогда по этой логике и капитализм был ещё не очень построен.
— Да и феодализм толком ещё…
— Они думают, что ребёнок — ещё не человек.
— Они не понимают, что социализм — это такой коммунизм, который во всех отношениях несёт отпечаток того строя, откуда он вышел. Не понимают диалектику. Сколько социализм будет избавляться от этих родимых пятен — неизвестно. Но это — социализм и он победил.
— “Наиболее глубоким, всесторонним и детальным подтверждением и применением теории Маркса является его экономическое учение.
«Конечной целью моего сочинения, — говорит Маркс в предисловии к «Капиталу», — является открытие экономического закона движения современного общества», т. е. капиталистического, буржуазного общества. Исследование производственных отношений данного, исторически определённого, общества в их возникновении, развитии и упадке”.
— Тут нужны некоторые комментарии. Мой коллега Игорь Константинович Смирнов проверил, как надо понимать с немецкого этот перевод — “открытие”. Дескать, Маркс писал, что его задача — открыть экономический закон движения. Тогда выходит, что в первом томе “Капитала” Маркс открывает закон, а затем зачем-то пишет ещё два тома. А правильно перевести с немецкого было бы не “открыть”, а “раскрыть”. Поэтому Маркс дальше раскрывает действие закона через то, как он проявляет себя в производстве, в обращении, на поверхности капитализма, во взаимодействии с землевладельцами, в разных отраслях. Для открытия хватило бы и одного тома. А вот для раскрытия — никак.
— “В капиталистическом обществе господствует производство товаров, и анализ Маркса начинается поэтому с анализа товара”.
А сейчас у нас не очень товарное производство.
— Почему это?
— Не всё делается на рынок. Та же нефть, никто не может пойти и купить.
— Очень даже продаётся. Совокупность пунктов продажи и есть рынок.
— Нет, есть 4 человека, которые устанавливают цену на золото, 4 человека, которые устанавливают на нефть.
— Производство товаров и рынок — это несколько разные понятия. Рынок — это сфера обращения. А вы его так подчёркиваете, будто он важнее производства.
— Мой аргумент про другое. В 1937 году вышел указ про педологические извращения в наркомпросе. Хорошо, что тогда не дали развиться нынешним ЕГЭшникам. А сейчас они процветают. Если сдал человек на 80% и больше, он получает пятёрку. Если меньше, то он не знает на пять. У них такая логика: если полностью ушла товарность, значит, был социализм, а если что-то осталось из товарности, значит, социализма не было! Если рассуждать в их логике, то можно сказать, что сегодня при капитализме далеко не везде товарность. Она уже во многих отраслях перешла на план.
— Но по плану-то тоже товары производят!
— Не рынок!
— Почему Вы рынку — сфере обмена — придаёте такое большое значение? Смысл товарности не в том, что он продаётся. Как вы определяете товар?
— Я процитирую Вам Ленина, когда мы дойдём до статьи “Социализм и война”.
— Цитатами Вы ничего не докажете. Есть определение товара: продукт, производимый для обмена. А Вы делаете акцент на том, кто определяет пропорции обмена. Да это десятое дело! Важно, что производство идёт не для удовлетворения потребностей, не для осуществления свободного и всестороннего развития всех членов общества, а для обмена. Сейчас это монополии. Хоть три человека или даже один.
— Я говорю о глупости их аргументации в отношении якобы не построенного в СССР социализма.
— Это другое дело.
— Возвращаемся к статье.
“Товар есть, во-1-х, вещь, удовлетворяющая какой-либо потребности человека; во-2-х, вещь, обмениваемая на другую вещь”.
Тут у меня вопрос. Можно ли сказать, что деньги тоже стали товаром?
— Товары стали деньгами. Если какой-то товар везде принимается и его можно назвать эквивалентом, такой товар можно называть деньгами. Он становится самым желанным товаром. Для этого товар должен удовлетворять такую потребность, которая есть у всех.
— Сейчас принято говорить, что банковская карта — это не деньги, а представитель денег. А мои деньги на самом деле лежат в банке. И я думаю, что могу ими распоряжаться. Но банк может в любое время перекрыть мне такую возможность и сделать с моими деньгами, что захочет.
— Вы можете со своего счёта перечислить деньги и купить золотой слиток. И сидеть возле него до конца жизни. Золото — это деньги, Ваша потребность будет удовлетворена, но у Вас ни молока, ни хлеба, ни мяса не будет. Современная банковская система позволяет превратить Вам деньги в деньги.
— Например, у меня был мех, которым я расплачивался. Потом золото, потом серебро, потом медные монеты.
— Давайте на серебре остановимся. Если отрубить от серебра кусок, что будет?
— Рубль.
— Вот! А потом решили, что государство должно наложить руку, стали делать монету. Монета соответствовала определённому весу золота. Постепенно от неё откусывали немного, но выяснилось, что сколько не кусай, как средство обращения она всё равно может использоваться. Нынешние банки эту систему усовершенствовали. Монеты были сначала золотые, потом серебряные, потом медные, потом никелевый сплав, а сейчас вообще железо!
— Идёт к тому, что деньгами станет просто какое-то число.
— Деньгами число никогда не станет. Это будет представитель денег. Лавров никак не является Путиным.
— А через время?
—- Никогда! Также деньги не превратятся в представителей денег. Есть сущность, а есть форма.
— Всё идёт к тому, что наличность уберётся.
— Ну и что? Какая разница?
— Получится, что всё перейдёт в электронный вид. Всё, что мы называем деньгами, будет только в электронном виде их представлять.
— Вы уже забыли, что полтора миллиарда людей в мире живёт в социалистических странах, где деньги — не вполне деньги.
— Я к этому и подвожу. Можно ли сказать, что цифровая информация является полновластным представителем денег?
— Нет. В капиталистическом обществе полновластным представителем являются банкиры. Империализм — это такая стадия, когда господствует финансовый капитал. Они там господствуют, а вовсе не свободный рынок, забудьте о нём! Опускают и обдирают вас монополии. Для них это не есть нечто необычное. У Ленина это написано: рынок ещё царит, но он уже подорван. Вы забегаете вперёд, это дальше будет.
— Далее.
“И, следовательно, каждый отдельный товар представляется лишь известной долей общественно-необходимого рабочего времени”.
Получается, что тут есть уже основание, которое В. Я. Ельмеев развил в теорию потребительной стоимости.
— Нет. Там другое основание. Он говорит не о том времени, как у Маркса, сколько заключено в товаре, а о том времени, которое можно сэкономить при производстве этого продукта. Вот, что важно. Вы считаете рабочее время, а он считает увеличение свободного времени.
— Но деньги и их представители всё больше становятся числом. И это облегчает переход на свободное время, как на метрику.
— При социализме денег нет. И товаров нет. Поэтому никакого облегчения тут нет. Речь идёт о производстве, распределении и потреблении. Такой сферы, как обращение, при социализме нет.
— “Величина стоимости определяется количеством общественно-необходимого труда или рабочим временем, общественно-необходимым для производства данного товара, данной потребительной стоимости”.
— Товара! А социализм уничтожает товарное производство. Социализм представляет собой диаметрально противоположную систему производства. Производство для всех членов общества.
— Если они противоположности, значит, между ними есть взаимодействие?
— Нет. Между ними было историческое взаимодействие: непосредственно общественное производство победило товарное в переходный период.
— Но было же взаимодействие в переходный период. Сейчас оно тоже есть?
— Оно есть сейчас в Китае, Вьетнаме и т.д.
— “Главной задачей Маркса является при этом изучение происхождения денежной формы стоимости, изучение исторического процесса развёртывания обмена, начиная с отдельных, случайных актов его («простая, отдельная или случайная форма стоимости»: данное количество одного товара обменивается на данное количество другого товара) вплоть до всеобщей формы стоимости, когда ряд различных товаров обменивается на один и тот же определенный товар, и до денежной формы стоимости, когда этим определенным товаром, всеобщим эквивалентом, является золото”.
Очень мне понравилось про рабочую силу.
“Чтобы получить прибавочную стоимость, «владелец денег должен найти на рынке такой товар, сама потребительная стоимость которого обладала бы оригинальным свойством быть источником стоимости», такой товар, процесс потребления которого был бы в то же самое время процессом создания стоимости. И такой товар существует. Это — рабочая сила человека”.
— И наоборот, при социализме такого товара нет. Нет процесса создания стоимости.
— Рабочий создаёт неоплачиваемую капиталистом прибавочную стоимость, верно?
— Да.
— Можно глупый вопрос? Если бы все капиталисты начали платить по 100%, кем бы они были?
— Они бы перестали быть капиталистами. Они бы стали Робертами Оуэнами. Если бы он брал себе деньги только как руководитель предприятия, скажем, главный инженер, а остальное шло бы рабочим, то он был бы генеральным директором социалистического производства. Тут не будет эксплуатации. А если он и это не будет платить себе, то просто разорится, как Роберт Оуэн.
— “Увеличение прибавочной стоимости возможно путём двух основных приемов: путём удлинения рабочего дня («абсолютная прибавочная стоимость») и путём сокращения необходимого рабочего дня («относительная прибавочная стоимость»)”.
— После такого краткого описания “Капитал” уже читать будет значительно легче.
— Ленин человеческим языком определяет понятия.
— Вы хотите сказать, что Маркс людоедским языком писал? Нет.
— Я ещё не читал, не могу сказать.
— “Анализируя производство относительной прибавочной стоимости, Маркс исследует три основные исторические стадии повышения производительности труда капитализмом: 1) простую кооперацию; 2) разделение труда и мануфактуру; 3) машины и крупную промышленность”.
— Ленин кратко описывает, что сделал Маркс. И готовится к прыжку — чтобы написать продолжение теории и расписать для капитализма, который превратился в империализм. Рынок ещё царит, но он подорван, потому что всё главное решают крупные монополии, причём, в мировых масштабах. Дальше идёт борьба не только за рынки сбыта, но и за раздел мира, а потом и его передел. И вот Ленин подошел к мировой войне, её экономическим причинам. И показал выход из этой войны, как отрицание, как прямую противоположность существующему строю.
— “Из предыдущего видно, что неизбежность превращения капиталистического общества в социалистическое Маркс выводит всецело и исключительно из экономического закона движения современного общества”.
— Обратите внимание: экономический закон движения общества. К чему движется общество?
— К социализму и далее к полному коммунизму.
— Правильно. Ленин сделал вывод, что наступило время действовать. Мировая война — сигнал к тому, что пора действовать. Расстаться со всякими Каутскими, бывшими революционерами, оппортунистами, ревизионистами, выкинуть их в помойную яму. Большая страна, как слабое звено, и большая партия, способная возглавить революцию. И открывается новая эпоха — социалистическая.
— “Обобществление труда, в тысячах форм идущее вперёд всё более и более быстро и проявляющееся за те полвека, которые прошли со смерти Маркса, особенно наглядно в росте крупного производства, картелей, синдикатов и трестов капиталистов, а равно в гигантском возрастании размеров и мощи финансового капитала, — вот главная материальная основа неизбежного наступления социализма. Интеллектуальным и моральным двигателем, физическим выполнителем этого превращения является воспитываемый самим капитализмом пролетариат”.
— Эта революция представляет собой сознательное, осмысленное, теоретически подготовленное действие, вытекающее из закономерностей современного капитализма. Это не прихоть большевиков, это наступил момент действовать, и Ленин этот момент уловил.
— “Фабричная система показывает нам «зародыши воспитания эпохи будущего, когда для всех детей свыше известного возраста производительный труд будет соединяться с преподаванием и гимнастикой не только как одно из средств для увеличения общественного производства, но и как единственное средство для производства всесторонне развитых людей».
Государство, это организованное насилие, возникло неизбежно на известной ступени развития общества, когда общество раскололось на непримиримые классы, когда оно не могло бы существовать без «власти», стоящей якобы над обществом и до известной степени обособившейся от него.
Социализм, ведя к уничтожению классов, тем самым ведёт и к уничтожению государства. Государство не будет «отменено», оно отомрёт».
…По вопросу об отношении социализма Маркса к мелкому крестьянству, которое останется в эпоху экспроприации экспроприаторов, необходимо указать на заявление Энгельса, выражающего мысли Маркса: «Когда мы овладеем государственной властью, мы не будем и думать о том, чтобы насильственно экспроприировать мелких крестьян, как это мы вынуждены будем сделать с крупными землевладельцами. Наша задача по отношению к мелким крестьянам будет состоять прежде всего в том, чтобы их частное производство и частную собственность перевести в товарищескую, но не насильственным путем, а посредством примера и предложения общественной помощи для этой цели”.
— Ленин переводит теорию от идеи познания к идее преобразования мира.
— “Маркс в течение всей своей жизни, наряду с теоретическими работами, уделял неослабное внимание вопросам тактики классовой борьбы пролетариата.
…Без этой стороны материализма Маркс справедливо считал его половинчатым, односторонним, мёртвенным”.
То есть без классовой борьбы материализм будет неполным.
— Как только рабочий класс прекратил классовую борьбу, завоевания социализма были утрачены.
— “Два рассуждения Маркса особенно важны в данном вопросе, одно из «Нищеты философии» по поводу экономической борьбы и экономических организаций пролетариата, другое из «Коммунистического Манифеста» по поводу политических задач его. Первое гласит: «Крупная промышленность скопляет в одном месте массу неизвестных друг другу людей. Конкуренция раскалывает их интересы. Но охрана заработной платы, этот общий интерес по отношению к их хозяину, объединяет их одной общей идеей сопротивления, коалиции…
«Коммунистический Манифест» о тактике политической борьбы выдвинул основное положение марксизма: «коммунисты борются во имя ближайших целей и интересов рабочего класса, но в то же время они отстаивают и будущность движения»”.
Я так понимаю, это одна из причин, по которой можно сказать, что профсоюзы — школа коммунизма.
— Да.
— “Поражение революционного выступления в этой ситуации, как и во многих других, было, с точки зрения диалектического материализма Маркса, меньшим злом в общем ходе и исходе пролетарской борьбы, чем отказ от занятой позиции, сдача без боя: такая сдача деморализовала бы пролетариат, подрезала бы его способность к борьбе”.
— Научиться воевать можно, только воюя. В том числе и на поражениях. У Гегеля есть рассуждение на эту тему. Когда появляется новое, оно, естественно, слабее старого. И в борьбе со старым оно терпит поражение. Но оно — новое и не может быть разбито. Оно терпит поражения и учится на этом, накапливает опыт. Так будет происходить и в коммунистическом обществе. Реакционных классов не будет, но борьба нового со старым будет существовать.
— Короткая статья “Автору «Песни о соколе»”.
“С болью в сердце прочтёт каждый сознательный рабочий подпись Горького, наряду с подписью П. Струве, под шовинистски-поповским протестом против немецкого варварства.
…Доверие сознательных рабочих налагает на Горького известную обязанность — беречь свое доброе имя и не давать его для подписи под всякими дешевенькими шовинистскими протестами, которые могут ввести в заблуждение малосознательных рабочих”.
— Горький — пролетарский писатель, и Ленин напоминает, в том числе, и ему, что об этом не надо забывать. Мы знаем, какие прекрасные были отношения у Ленина с Горьким, но Ленин, тем не менее, принципиален.
— Он очень мягко написал.
— Мягко, но недвусмысленно.
— Да, это надо уметь!
Далее известная статья “О национальной гордости великороссов”.
“...Все на тысячи ладов воспевают свободу и независимость «родины», величие принципа национальной самостоятельности.
Перед нами очень широкое и очень глубокое идейное течение, корни которого весьма прочно связаны с интересами господ помещиков и капиталистов великодержавных наций.
Чуждо ли нам, великорусским сознательным пролетариям, чувство национальной гордости? Конечно, нет!
Мы помним, как полвека тому назад великорусский демократ Чернышевский, отдавая свою жизнь делу революции, сказал: «жалкая нация, нация рабов, сверху донизу — все рабы». Откровенные и прикровенные рабы-великороссы (рабы по отношению к царской монархии) не любят вспоминать об этих словах. А, по-нашему, это были слова настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения. Тогда её не было. Теперь её мало, но она уже есть. Мы полны чувства национальной гордости, ибо великорусская нация тоже создала революционный класс, тоже доказала, что она способна дать человечеству великие образцы борьбы за свободу и за социализм, а не только великие погромы, ряды виселиц, застенки, великие голодовки и великое раболепство перед попами, царями, помещиками и капиталистами.
Мы полны чувства национальной гордости, и именно поэтому мы особенно ненавидим своё рабское прошлое (когда помещики дворяне вели на войну мужиков, чтобы душить свободу Венгрии, Польши, Персии, Китая) и своё рабское настоящее, когда те же помещики, споспешествуемые капиталистами, ведут нас на войну, чтобы душить Польшу и Украину, чтобы давить демократическое движение в Персии и в Китае, чтобы усилить позорящую наше великорусское национальное достоинство шайку Романовых, Бобринских, Пуришкевичей. Никто не повинен в том, если он родился рабом; но раб, который не только чуждается стремлений к своей свободе, но оправдывает и прикрашивает свое рабство (например, называет удушение Польши, Украины и т. д. «защитой отечества» великороссов), такой раб есть вызывающий законное чувство негодования, презрения и омерзения холуй и хам.
«Не может быть свободен народ, который угнетает чужие народы», так говорили величайшие представители последовательной демократии XIX века, Маркс и Энгельс…
…Нельзя великороссам «защищать отечество» иначе, как желая поражения во всякой войне царизму, как наименьшего зла для 9/10 населения Великороссии, ибо царизм не только угнетает эти 9/10 населения экономически и политически, но и деморализирует, унижает, обесчещивает, проституирует его, приучая к угнетению чужих народов, приучая прикрывать свой позор лицемерными, якобы патриотическими фразами”.
— Это настолько яркое произведение, даёт настолько ясную позицию о национальной гордости великороссов, настолько противостоит великоросскому шовинизму, что оно актуально и на сегодняшний день.
— “Нам возразят, может быть, что кроме царизма и под его крылышком возникла и окрепла уже другая историческая сила, великорусский капитализм, который делает прогрессивную работу, централизуя экономически и сплачивая громадные области. Но такое возражение не оправдывает, а еще сильнее обвиняет наших социалистов-шовинистов, которых надо бы назвать царско-пуришкевичевскими социалистами…
…Экономическое процветание и быстрое развитие Великороссии требует освобождения страны от насилия великороссов над другими народами — эту разницу забывают наши поклонники истинно русских почти-Бисмарков.
Во-вторых, если история решит вопрос в пользу великорусского великодержавного капитализма, то отсюда следует, что тем более великой будет социалистическая роль великорусского пролетариата, как главного двигателя коммунистической революции, порождаемой капитализмом”.
— Замечательное произведение.
— Очень интересная статья “Под чужим флагом”.
“В № 1 «Нашего Дела» (Петроград, январь 1915) была напечатана чрезвычайно характерная программная статья г. А. Потресова: «На рубеже двух эпох».
Главная мысль А. Потресова состоит в том, что современная демократия находится на рубеже двух эпох, причём коренное отличие старой эпохи от новой состоит в переходе от национальной ограниченности к международности.
На первый взгляд может показаться, что мысль автора безусловно правильна, что перед нами противник господствующего ныне в современной демократии национально-либерального направления, что автор — «международник», а не национал-либерал.
В самом деле, защита международности, отнесение национальной ограниченности и национальной исключительности к чертам старой, миновавшей эпохи — разве это не решительный разрыв с поветрием национал-либерализма, этой язвой современной демократии или, вернее, официальных представителей её?
На первый взгляд не только может, но почти неизбежно должно показаться так. А между тем это коренная ошибка. Автор везёт свой груз под чужим флагом. Он употребил — сознательно или бессознательно, это все равно в данном случае — маленькую военную хитрость, выкинул флаг «международности» с той целью, чтобы безопаснее провезти под этим флагом контрабандный груз национал-либерализма. Ибо А. Потресов несомненнейший национал-либерал. Вся суть его статьи состоит именно в применении этой маленькой, если хотите, невинной военной хитрости, в провозе оппортунизма под флагом международности. На разъяснении этой сути необходимо остановиться со всей подробностью, ибо вопрос — громадной, первостепеннейшей важности. А употребление чужого флага А. Потресовым тем опаснее, что он прикрывается не только принципом «международности», но и званием сторонника «марксовой методологии». Другими словами, А. Потресов хочет быть истинным последователем и выразителем марксизма, а на деле он подменяет марксизм национал-либерализмом.
…Потресов противопоставляет национал-либерализму пёстрому национал-либерализм одноцветный. Марксизм же враждебен — и для данной конкретной исторической ситуации, во всех отношениях враждебен — всякому национал-либерализму”.
Далее Ленин рассматривает одно из умозаключений Потресова.
“Это умозаключение наивно-детское или грубо-софистическое, ибо оно сводится к следующему: так как Маркс в 1859 г. решал вопрос о том, успех какой буржуазии желательнее, поэтому и мы, более полувека спустя, должны решать такой же именно вопрос.
…Потресов, 55 лет спустя, когда место реакционных феодалов заняли уподобившиеся им магнаты финансового капитала одряхлевшей буржуазии, хочет оценивать международные конфликты с точки зрения буржуазии, а не нового класса.
Мы не можем знать, с какой быстротой и с каким успехом разовьются отдельные исторические движения данной эпохи. Но мы можем знать и мы знаем, какой класс стоит в центре той или иной эпохи, определяя главное ее содержание, главное направление ее развития, главные особенности исторической обстановки данной эпохи и т. д. Только на этой базе, т. е. учитывая в первую голову основные черты различия разных «эпох» (а не отдельных эпизодов истории отдельных стран), можем мы правильно построить свою тактику; и только знание основных черт данной эпохи может послужить базой для учёта более детальных особенностей той или иной страны”.
Следующий материал “Что доказал суд над РСДР фракцией”.
Это был суд над теми шестерыми, которые не проголосовали за военные кредиты. Ленин анализирует, как они использовали трибуну суда для пропаганды социализма.
— Есть поговорка: кто знает, куда плыть, для того любой ветер — попутный. Большевики использовали любой поворот событий для продолжения своей большевистской пропаганды и агитации.
— Процитирую кое-что.
“...Суд над РСДР Фракцией впервые дал открытый, в миллионном числе экземпляров распространенный по России, объективный материал по важнейшему, основному, существеннейшему вопросу об отношении к войне разных классов российского общества”.
— Благодаря их большевистской стойкости были завоеваны миллионы на свою сторону.
— Статья “Буржуазные филантропы и революционная социал-демократия”.
“Три вида сочувствия миру видим мы в реальной политике капиталистических стран.
1) Сознательные миллионеры хотят ускорить мир, боясь революций. «Демократический» мир (без аннексий, с ограничением вооружений и т. д.) они трезво и правдиво объявляют утопией при капитализме.
Эту мещанскую утопию проповедуют оппортунисты, сторонники Каутского и т. п.
2) Несознательные народные массы (мелкие буржуа, полупролетарии, часть рабочих и т. п.) пожеланием мира в самой неопределенной форме выражают нарастающий протест против войны, нарастающее смутное революционное настроение.
3) Сознательные передовики пролетариата, революционные социал-демократы, внимательно присматриваются к настроению масс, используют нарастающее стремление их к миру не для поддержки пошлых утопий «демократического» мира при капитализме, не для поощрения надежд на филантропов, на начальство, на буржуазию, а для того, чтобы революционное настроение из смутного сделать ясным; — чтобы систематически, упорно, неуклонно, опираясь на опыт масс и на их настроение, просвещая их тысячами фактов политики до войны, — доказывать необходимость массовых революционных действий против буржуазии и правительств своей страны, как единственного пути к демократии и к социализму”.
— Вот уже началось превращение теории в практику, превращение империалистической войны в гражданскую, чтобы установить власть рабочего класса.
— Следующий материал “О борьбе с социал-шовинизмом”.
“Наиболее интересный и наиболее новый материал по этому злободневному вопросу доставлен закончившейся недавно международной женской социалистической конференцией в Берне.
На конференции столкнулись два миросозерцания, две оценки войны и задач Интернационала, две тактики пролетарских партий. Один взгляд: не произошло краха Интернационала, нет глубоких и серьёзных препятствий к возврату от шовинизма к социализму, нет сильного «внутреннего врага» в виде оппортунизма, нет прямой, несомненной, очевидной измены его социализму. Отсюда вывод: не будем никого осуждать, дадим «амнистию» нарушителям Штутгартской и Базельской резолюций, ограничимся советом взять курс полевее, призвать массы к демонстрациям.
Другой взгляд по всем перечисленным здесь пунктам — совершенно противоположный. Нет ничего вреднее и губительнее для пролетарского дела, чем продолжение внутрипартийной дипломатии с оппортунистами и социал-шовинистами.
Рабочим массам, которыми теперь руководят именно официальные социал-патриоты, засоряют глаза подобной дипломатией.
Надо было с интернациональной трибуны провозгласить бесповоротный разрыв с социал-шовинизмом во всем направлении, во всем характере социал-демократической работы; а вместо этого резолюция большинства еще раз повторила старую ошибку, ошибку II Интернационала, дипломатически прикрывавшего оппортунизм и расхождение слова с делом. Повторяем: по этому пути мы не пойдём”.
— Это говорит о том, что всё время у Ленина были мысли, по какому пути идти.
— Следующая статья “Крах II Интернационала”. Ленин тут говорит о том, что крах по факту уже случился и восстанавливать тут нечего, это напрасная трата времени.
— Не просто трата времени, а движение на союз с предателями! Эта организация закончила свой исторический путь. Она не удержалась на позициях интересов рабочего класса и стала подыгрывать буржуазии. С такой организацией надо рвать.
— “Для сознательных рабочих социализм — серьёзное убеждение, а не удобное прикрытие мещански-примирительных и националистически-оппозиционных стремлений. Под крахом Интернационала они разумеют вопиющую измену большинства официальных социал-демократических партий своим убеждениям, торжественнейшим заявлениям в речах на Штутгартском и Базельском международных конгрессах, в резолюциях этих конгрессов и т. д. Не видеть этой измены могут только те, кто не хочет видеть её, кому это невыгодно.
Давно признано, что войны, при всех ужасах и бедствиях, которые они влекут за собой, приносят более или менее крупную пользу, беспощадно вскрывая, разоблачая и разрушая многое гнилое, отжившее, омертвевшее в человеческих учреждениях. Несомненную пользу начала тоже приносить человечеству и европейская война 1914–1915 года, показав передовому классу цивилизованных стран, что в его партиях назрел какой-то отвратительный гнойный нарыв, и несётся откуда-то нестерпимый трупный запах”.
— Если смотреть на этот процесс с точки зрения диалектики. Партии второго Интернационала изменили рабочему классу, из чего следует, что в схватке мировых хищников единственной кандидатурой на создание революционной партии оказались большевики.
Ленин, написав такую статью, не осуждал рабочий класс других стран. Он был уверен, что они поддержат революцию, если она будет в России. Так и случилось. Развернулось европейское движение “Руки прочь от Советской России!”
— “Есть ли налицо измена главных социалистических партий Европы всем своим убеждениям и задачам?
Есть ли фактические данные по вопросу о том, как перед настоящей войной и в предвидении ее смотрели социалистические партии на свои задачи и на свою тактику? Бесспорно, есть. Это резолюция Базельского международного социалистического конгресса в 1912 году…
Но, может быть, искренние социалисты стояли за Базельскую резолюцию в предвидении того, что война создаст революционную ситуацию, а события опровергли их, и революция оказалась невозможной?”
И снова Ленин отвечает: нет!
— Эти граждане писали правильные резолюции, но совершенно не собирались их реализовывать в случае войны. Им не хотелось рисковать своим положением.
— ”Серьёзный научный и политический вопрос, который Каутский сознательно, путем всяческих уловок, обходил, доставляя этим громадное удовольствие оппортунистам, состоит в том, как могли виднейшие представители II Интернационала изменить социализму?”
— Только что мы рассматривали с Вами вопрос о национальной гордости великороссов. Велика гордость великороссов, поскольку в то время, когда социалисты других стран предали свой рабочий класс, а партия рабочего класса России не предала, а совершила первую в мире социалистическую революцию. Как же нам не гордиться тем, что сделала партия, возглавляемая Лениным, и российский рабочий класс?
— “В благородном деле подмены диалектики софистикой Плеханов побил рекорд. Софист выхватывает один из «доводов», и еще Гегель говорил справедливо, что «доводы» можно подыскать решительно для всего на свете. Диалектика требует всестороннего исследования данного общественного явления в его развитии и сведения внешнего, кажущегося к коренным движущим силам, к развитию производительных сил и к классовой борьбе. Плеханов выхватывает цитату из немецкой социал-демократической печати: сами немцы до войны признавали-де зачинщиком Австрию и Германию, — и баста. О том, что русские социалисты много раз разоблачали завоевательные планы царизма насчет Галиции, Армении и т. д., Плеханов молчит. У него нет и тени попытки прикоснуться к экономической и дипломатической истории хотя бы трёх последних десятилетий, а эта история неопровержимо доказывает, что именно захват колоний, грабёж чужих земель, вытеснение и разорение более успешного конкурента были главной осью политики обеих воюющих ныне групп держав”.
— Здесь Ленин пишет о предательстве лидеров II Интернационала и особенности обстановки, которые продемонстрировал империализм. У крупных капиталистических стран есть ресурсы для подкармливания лидеров, в том числе, революционных партий, дабы отодвинуть их от революционных действий.
Поэтому на вопрос, может ли свершиться революция в одной стране, надо ответить: сначала только в одной и может! Или в немногих. Потому что империалистическая политика состоит в том, чтобы подкармливать не только членов партийной верхушки, но и рабочий класс за счёт ограбления других народов.
— “Облыжные ссылки на Маркса и Энгельса составляют при этом «козырный» довод обоих главарей социал-шовинизма: Плеханов вспоминает национальную войну Пруссии в 1813 г. и Германии в 1870 г., Каутский с учёнейшим видом доказывает, что Маркс решал вопрос о том, успех какой стороны (т. е. какой буржуазии) желательнее в войнах 1854–1855, 1859, 1870–1871, а марксисты также в войнах 1876–1877 и 1897 годов.
Ещё одна «марксистская» теория социал-шовинизма; социализм базируется на быстром развитии капитализма; победа моей страны ускорит в ней развитие капитализма, а значит, и наступление социализма”.
— Вывод: надо поддерживать свою буржуазию.
— Чистый оппортунизм.
— И Каутский, и другие лидеры II Интернационала предали рабочий класс и встали на сторону буржуазии.
— “Самой тонкой, наиболее искусно подделанной под научность и под международность, теорией социал-шовинизма является выдвинутая Каутским теория «ультраимпериализма». Вот самое ясное, самое точное и самое новое изложение её самим автором:
«Ослабление протекционистского движения в Англии, понижение пошлин в Америке, стремление к разоружению, быстрое уменьшение, за последние годы перед войной, вывоза капитала из Франции и из Германии, наконец, усиливающееся международное переплетение различных клик финансового капитала — всё это побудило меня взвесить, не может ли теперешняя империалистская политика быть вытеснена новою, ультраимпериалистскою, которая поставит на место борьбы национальных финансовых капиталов между собою общую эксплуатацию мира интернационально-объединённым финансовым капиталом. Подобная новая фаза капитализма во всяком случае мыслима. Осуществима ли она, для решения этого нет ещё достаточных предпосылок»”.
То есть опять кормление “завтраками”.
— Да, а кровь-то льётся сейчас!
— “Каутский довёл марксизм до неслыханного проституирования и превратился в настоящего попа. Поп уговаривает капиталистов перейти к мирной демократии — и называет это диалектикой: если вначале была свободная торговля, а потом монополии и империализм, то отчего бы не быть «ультраимпериализму» и опять свободной торговле? Поп утешает угнетённые массы, разрисовывая блага этого «ультраимпериализма», хотя этот поп не берётся даже сказать, «осуществим» ли таковой!”
— Он усыпляет рабочих, чтобы те не боролись с империализмом, а ждали, когда он, Каутский, уговорит капиталистов. А он никогда не уговорит.
— “Что такое филистер? — спрашивал Лассаль — и отвечал известным изречением поэта: «филистер есть пустая кишка, полная страха и надежды, что бог сжалится»”.
По Каутскому и Плеханову Ленин тут проезжается неоднократно.
— Поскольку они оказались в роли предателей. Причём, в период, когда началась литься кровь.
— “Вот вам еще образчик проституирования марксизма! Так как «демократическая Россия» разожгла бы стремление наций на востоке Европы к свободе (это неоспоримо), поэтому теперешняя война, которая ни одной нации не освобождает, а при всяком исходе многие нации порабощает, не есть «чисто» империалистская война. Так как «крах царизма» означал бы распад Австрии в силу недемократичности её национального строения, поэтому временно окрепший контрреволюционный царизм, грабя Австрию и неся ещё большее угнетение нациям Австрии, придал «теперешней войне» не чисто империалистский, а в известной мере национальный характер”.
Это мне напоминает речь Владимира Владимировича, который сказал, что поскольку по прогнозам средняя продолжительность жизни увеличится (когда-то) до 78 лет, то можно продлить пенсионный возраст до 65. То есть деньги отбирают сейчас, у нынешних пенсионеров, а в будущем может быть кто-то доживёт.
“Серьёзный научный и политический вопрос, который Каутский сознательно, путём всяческих уловок, обходил, доставляя этим громадное удовольствие оппортунистам, состоит в том, как могли виднейшие представители II Интернационала изменить социализму?
Вопрос этот мы должны ставить, разумеется, не в смысле личной биографии таких-то авторитетов. Будущие их биографы должны будут разобрать дело и с этой стороны, но социалистическое движение заинтересовано сейчас вовсе не в этом, а в изучении исторического происхождения, условий, значения и силы социал-шовинистского течения. 1) Откуда взялся социал-шовинизм? 2) что дало ему силу? 3) как с ним бороться?”
Далее Ленин разбирает эти вопросы и показывает, что социал-шовинизм — текущая форма оппортунизма.
— Не забываем, что это ещё происходит во время войны, когда значительно легче поддерживать свою буржуазию. Она будет тебя поощрять. А если выступать против, она отправит тебя в тюрьму или в Сибирь. Поэтому попытка некоторых людей оправдать свою измену показывает, что ими руководит обычная трусость.
— “Не так страшен и вреден открытый оппортунизм, отталкивающий от себя сразу рабочую массу, как эта теория золотой середины, оправдывающая марксистскими словечками оппортунистическую практику, доказывающая рядом софизмов несвоевременность революционных действий и проч.”
— Верхушка КПСС в своё время поставила личные интересы выше интересов класса, которому должна служить. Это и есть основа оппортунизма. Одно дело рабочий класс, а другое — его представители. Различия в интересах существуют. Если нет подчинения руководителей интересам своего класса, поспешили освободиться от партмаксимума, после ряда промежуточных звоночков мы увидели открытое предательство. Причём, прикрытое марксистской фразеологией.
— Следующий материал “О поражении своего правительства в империалистической войне”.
“Революционный класс в реакционной войне не может не желать поражения своему правительству.
Это — аксиома. И оспаривают её только сознательные сторонники или беспомощные прислужники социал-шовинистов”.
— Ленин исходил из анализа интересов рабочего класса.
— “Революция во время войны есть гражданская война, а превращение войны правительств в войну гражданскую, с одной стороны, облегчается военными неудачами («поражением») правительств, а с другой стороны, невозможно на деле стремиться к такому превращению, не содействуя тем самым поражению”.
— Если вдруг начинается ни с того, ни с сего революция, то революционеров можно обвинить в разжигании гражданской войны. Поэтому трудно подняться на революцию в таких обстоятельствам. Это значит, что на стороне противников революции могут оказаться обычные люди. Революция начинается, как правило, тогда, когда она является единственным выходом из той кровавой бойни, которую устроил правящий класс. Если взять истоки революции в Китае — это было национально-освободительное движение. А пролетарским оно стало чуть позже. Или монгольское движение в колониальный период. Американцы военными действиями во Вьетнаме подтолкнули народ к социалистическому пути. Это был единственный выход победить американцев.
Ленин и большевики вывели Россию из империалистической войны и сохранили многие жизни людей.
— “Взглянём на вопрос ещё с одной стороны. Война не может не вызывать в массах самых бурных чувств, нарушающих обычное состояние сонной психики. И без соответствия с этими новыми, бурными чувствами невозможна революционная тактика.
Каковы главные потоки этих бурных чувств? 1) Ужас и отчаяние. Отсюда — усиление религии. Церкви снова стали наполняться, — ликуют реакционеры. «Где страдания, там религия», говорит архиреакционер Баррес. И он прав. 2) Ненависть к «врагу» — чувство, разжигаемое специально буржуазией (не столько попами) и выгодное только ей экономически и политически. 3) Ненависть к своему правительству и к своей буржуазии — чувство всех сознательных рабочих, которые, с одной стороны, понимают, что война есть «продолжение политики» империализма, и отвечают на неё «продолжением» своей ненависти к своему классовому врагу, а с другой стороны, понимают, что «война войне» есть пошлая фраза без революции против своего правительства”.
— Нельзя вырваться из мировой войны без революции. Другого выхода нет.
— Большая и глубокая статья “Социализм и война”.
“Социалисты всегда осуждали войны между народами, как варварское и зверское дело. Но наше отношение к войне принципиально иное, чем буржуазных пацифистов (сторонников и проповедников мира) и анархистов. От первых мы отличаемся тем, что понимаем неизбежную связь войн с борьбой классов внутри страны, понимаем невозможность уничтожить войны без уничтожения классов и создания социализма, а также тем, что мы вполне признаём законность, прогрессивность и необходимость гражданских войн, т. е. войн угнетённого класса против угнетающего, рабов против рабовладельцев, крепостных крестьян против помещиков, наёмных рабочих против буржуазии. И от пацифистов, и от анархистов мы, марксисты, отличаемся тем, что признаём необходимость исторического (с точки зрения диалектического материализма Маркса) изучения каждой войны в отдельности. В истории неоднократно бывали войны, которые, несмотря на все ужасы, зверства, бедствия и мучения, неизбежно связанные со всякой войной, были прогрессивны, т. е. приносили пользу развитию человечества, помогая разрушать особенно вредные и реакционные учреждения (например, самодержавие или крепостничество), самые варварские в Европе деспотии (турецкую и русскую). Поэтому надо рассмотреть исторические особенности именно теперешней войны”.
Ленин подробно всё тут рассматривает и показывает, что нынешняя война — империалистическая.
И хочу привести интересную цитату, показывающую некоторым современным блогерам, что ждать революции в США бесполезно.
“Отсюда видно, как народы, боровшиеся большей частью во главе других за свободу в 1789 – 1871 гг., превратились теперь, после 1876 года, на почве высокоразвитого и «перезрелого» капитализма, в угнетателей и поработителей большинства народонаселения и наций всего земного шара. С 1876 по 1914 г. шесть «великих» держав награбили 25 миллионов кв. километров, т. е. пространство в 2 1/2 раза больше всей Европы! Шесть держав порабощают свыше полумиллиарда (523 миллиона) населения в колониях. На каждые 4 жителя «великих» держав приходится по 5 жителей в «их» колониях”.
То есть теория у многих блогеров, ждущих революции в США, не проработана.
— Люди, которые отделяют себя от рабочего класса, ставят себя на беспартийную позицию. Ленин объясняет, что беспартийная позиция есть позиция буржуазная.
— “Рабочий класс не может осуществить своей всемирно-революционной роли, не ведя беспощадной войны с этим ренегатством, бесхарактерностью, прислужничеством оппортунизму и беспримерным теоретическим опошлением марксизма. Каутскианство не случайность, а социальный продукт противоречий II Интернационала, соединения верности марксизму на словах и подчинения оппортунизму на деле.
Реакционный характер этой войны, бесстыдная ложь буржуазии всех стран, прикрывающей свои грабительские цели «национальной» идеологией, все это на почве объективно-революционной ситуации неминуемо создаёт революционные настроения в массах. Наш долг — помочь осознать эти настроения, углубить и оформить их. Эту задачу правильно выражает лишь лозунг превращения империалистской войны в войну гражданскую, и всякая последовательная классовая борьба во время войны, всякая серьёзно проводимая тактика «массовых действий» неминуемо ведёт к этому. Нельзя знать, в связи с 1-ой или 2-ой империалистской войной великих держав, во время нее или после неё возгорится сильное революционное движение, но во всяком случае наш безусловный долг систематически и неуклонно работать именно в этом направлении”.
— Социал-шовинисты – это бывшие социалисты, которые не мешают империалистической буржуазии своей страны убивать рабочих и трудящихся другой страны и забирать богатство. До войны они выступали на словах за социализм. А когда наступили условия для реализации их позиции, оказалось, что позиция эта — игрушечная.
— Далее процитирую кусочек, в котором я увидел аналогию с современным Донбассом.
“Громадный, чудовищный аппарат лжи и хитросплетений был пущен в ход и в России, чтобы заразить массы шовинизмом, чтобы вызвать представление, будто царское правительство ведёт «справедливую» войну, бескорыстно защищает «братьев-славян» и т. д. Класс помещиков и верхи торгово-промышленной буржуазии горячо поддержали воинствующую политику царского правительства. Они справедливо ждут для себя громадных материальных выгод и привилегий от раздела турецкого и австрийского наследства.
Марксизм не пацифизм. Бороться за скорейшее прекращение войны необходимо. Но только при призыве к революционной борьбе требование «мира» получает пролетарский смысл”.
Дальше Ленин кратко и системно показывает историю раскола социал-демократов. Завершается всё задачами партии.
“Опыт всемирной войны, принёсший позорный крах европейского оппортунизма и закрепивший союз наших национал-либералов с социал-шовинистским ликвидаторством, ещё более укрепляет нас в убеждении, что наша партия и дальше должна идти по тому же последовательно революционному пути”.
Статья “О лозунге Соединённых Штатов Европы”.
— Здесь Ленин даёт новую трактовку вопроса о революции. Раньше у Маркса и Энгельса на почве капитализма, который ещё не был империализмом, была такая трактовка, что революция произойдёт усилиями ряда наиболее развитых капиталистических стран. В какой-то мере в наше время это подтвердилось: без единства пролетариата всех стран нельзя ни в какой стране совершить социалистическую революцию и сохранить завоевания социализма.
— То есть Интернационал важен!
— Важен. Но! Мы находимся в условиях империализма, и теперь нужно этот же вопрос решить в данных условиях. Уже нет такого состояния, когда созревают одинаковые условия для революции. Поэтому Ленин разрабатывает теорию революционной ситуации. Условия для революции складываются в конкретной стране, сделать революцию одновременно по призыву нельзя. Одновременно во всех странах этого не может быть.
— “Капитализм есть частная собственность на средства производства и анархия производства”.
Правильно я понимаю, что анархия производства это не плановость?
— Да.
— Тогда получается, что государственная собственность и плановость образуют социализм.
— Плановость есть в любой империалистической монополии (кроме России, это, конечно, удивительно!). Плановость может быть планомерным развитием в интересах буржуазии или в интересах рабочего класса. Если это планомерное развитие в интересах рабочего класса, то это осуществление общественных интересов, так как рабочий класс — наиболее прогрессивный. Тогда можно обосновать, что планомерное развитие в интересах рабочего класса — это реальное содержание общественной собственности. А раз собственность общественная, то имеется социализм.
— “Так организовано, в эпоху наивысшего развития капитализма, ограбление горсткой великих держав около миллиарда населения земли. И при капитализме иная организация невозможна.
Соединённые Штаты Европы, при капитализме, равняются соглашению о дележе колоний. Но при капитализме невозможна иная основа, иной принцип дележа, кроме силы.
Соединённые Штаты мира (а не Европы) являются той государственной формой объединения и свободы наций, которую мы связываем с социализмом, — пока полная победа коммунизма не приведёт к окончательному исчезновению всякого, в том числе и демократического, государства. Как самостоятельный лозунг, лозунг Соединённые Штаты мира был бы, однако, едва ли правилен, во-первых, потому, что он сливается с социализмом; во-вторых, потому, что он мог бы породить неправильное толкование о невозможности победы социализма в одной стране и об отношении такой страны к остальным.
Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма. Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране”.
— Люди, которые выступают против этого важнейшего положения — враги ленинизма. Поэтому никакие переговоры с предателями невозможны!
— “Вот в силу каких соображений, в результате многократных обсуждений вопроса на конференции заграничных секций РСДРП и после конференции, редакция ЦО пришла к выводу о неправильности лозунга Соединённых Штатов Европы”.
— Да, именно.
— Как назовём выпуск?
— “Марксизм эпохи пролетарских революций”.
— Хорошо! В точку!
— Пока капитализм находился в становлении, это была эпоха буржуазных революций, уничтожения феодализма.
— Одна из Ваших сильных сторон — умение очень научно точно формулировать.
— Так я ж читал, я же ученик Ленина.
— Я тоже читал, но пока не могу так сказать.
— А Вы — наполовину ученик Ленина. Но уже наступаете мне на пятки.А выразить идею кратко — очень важно. Как удержать в голове, особенно тем людям, которые выступают без бумажки?
— Последовательное чтение.
— Да, это диалектический подход. По частям это не запомнить. А если знаешь, что из чего вытекает, то это легко запомнить. В голове появляется некий связный отрезок исторических событий.
Применение диалектики к истории означает исторический материализм. Мы с Вами изучаем исторический материализм. Какую взять книгу для этого? В учебниках всё разорвано на кусочки, и отдельно представлены разные проблемы. Поэтому последовательное чтение Полного собрания сочинений Ленина — лучший и единственный способ.
— Спасибо, Михаил Васильевич.
— Спасибо, до новых встреч!
P.S.М.В. Попов:
Хочу обратиться к читателям с просьбой поучаствовать в пропаганде. Потому что пропаганда заключается не в только том, чтобы сделать видео или написать текст, но и в том, чтобы расширить охват аудитории. Эти знания нужны не тому, кто их излагает, а тем, кого обманывают на каждом шагу. Вы можете перепостить и рекомендовать эти материалы, чтобы люди разместили их на других ресурсах. Надо чтобы то, что приносит пользу людям, было распространено как можно шире. Надеемся, что вы в этом окажете помощь всему народу.