Марат Удовиченко и Михаил Попов. Обсуждение двадцать пятого тома Полного собрания сочинений В.И.Ленина
ИДЕОЛОГИЧЕСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ БОЛЬШЕВИЗМА
— Здравствуйте, Михаил Васильевич!
— Здравствуйте, Марат Сергеевич!
— От зрителей часто поступает такой вопрос. Ленин неустанно боролся с ревизионистами, оппортунистами. Сегодня таковых тоже много — разные блогеры и каналы типа Station Marx. Почему бы с ними не устроить дебаты и не разоблачить их?
— Разоблачение — не самая главная задача. Главное это изучение. Естественно, каждый человек, стоящий на позициях марксизма, должен выступать против различных его искажений. При этом следует иметь в виду, что самое полное и точное выражение марксизма – это ленинизм. Глядя на сегодняшний интернет, мы видим, что ленинизма там практически нет. Люди думают, что достаточно изучить первый том “Капитала”, какие-то кусочки из работ Маркса и этого достаточно. Надо изучить не только сущность и глубину марксизма, но и понимать, как эта сущность проявляется на поверхности.
Человека, который хочет изучить марксизм, мы призываем читать Ленина. Даём образцы, устраиваем обсуждения. Но человек хотел бы обратиться и к основам, из которых исходит Ленин. Поэтому, конечно, желательно “Капитал” Маркса прочитать. Когда? Не суть важно. Есть у вас два предмета. Ленинизм можно изучить, только читая Ленина.
— А “Капитал” — только читая “Капитал”.
— Да. Можно читать параллельно. Они разные, и если вы устали от “Капитала”, можете перейти на Ленина, его читать легко и интересно.
— А что делать с современными меньшевиками и кадетами?
— То, что и делал Ленин. Постоянно вёл идеологическую борьбу со всеми враждебными рабочему классу течениями. У меня была дискуссия с Бузгалиным, с Юлиным. А если человек пустой, ничего из себя не представляет, то и дискутировать с ним не о чем.
— Но паства таких блогеров — очень многочисленная. Они ничего не понимают в диалектике.
— Комаров летом тоже много. Не надо с ними связываться, от них следует отмахиваться. А то, что мы сейчас с Вами делаем — это то, что надо. Те, кому необходима помощь в понимании действительной науки, будут нас смотреть и слушать.
Высказываться по важным поводам — необходимо. Но совсем не обязательно с каждым неграмотным псевдолевым садиться и дискутировать. Если человек настаивает на том, что социализм построить в одной стране и даже в группе стран невозможно, а возможно будет лишь тогда, когда социализм будет построен в США, то такой человек вывел себя за пределы дискуссии, ведущейся между марксистами. Он никакой не марксист.
— Я не об этом. Я о том, как расширять количество марксистов?
— Расширять путём споров — это не тот метод. Мы расширяем количество марксистов тем, что идём вглубь.
— Народ переживает, что мало.
— Лениных и Марксов всегда мало. Поэтому когда появляется слишком много якобы марксистов, это подозрительно. Маркс о таких говорил: если это марксисты, то я не марксист.
Недавно Реми Майснер выступил по поводу дискуссии, которая была у меня с Сёминым. Он подготовил ролик “Беседа о споре Сёмина с Поповым”. Это не попытка просто встать на чью-то сторону. Это попытка высказаться по тем проблемам, которые мы поднимали в дискуссии. Майснер пришёл к такому выводу, что нужна работа в профсоюзах и нужна партия. Я даже был удивлён. А если люди не собираются создавать партию, то всё это пустая беготня по кружкам. Политика — это классовая борьба за завоевание, удержание и осуществление государственной власти. Для ведения такой борьбы нужно создавать политическую партию.
— Что тогда посоветовать такому человеку, который хочет реально что-то делать?
— Вот мы знакомим людей с работами Ленина, чтобы начали его читать. Ленин говорил: мы хотим, чтобы нас поменьше почитали, а побольше читали.
— Это раз.
— Да. Второе. Маркса пусть изучит. Третье. Мы зовём в Рабочую партию России. Если, конечно, вас устраивает её Устав.
— Что человек будет там делать?
— Изучать и пропагандировать. Наши товарищи встают рано утром и идут с газетами к проходным заводов. И они прекрасно знают, сколько у нас рабочих во всех концах России.
— Что ещё помимо пропаганды?
— Нужно помогать людям создавать профсоюзные организации.
— Для чего?
— Чтобы люди могли вести экономическую борьбу, чтобы могли улучшить свою жизнь: сократить рабочее время, повысить заработную плату, уменьшить смертность.
— И далее выходить уже на политическую борьбу?
— Да, если у нас будет развернута экономическая борьба, будут заключаться хорошие коллективные договора. А хороший коллективный договор нельзя заключить без забастовки. Создаются советы как органы, образованные из депутатов от стачечных комитетов. И когда будут советы, при наличии соответствующей рабочей партии и политической обстановки, они могут осуществить советскую власть.
— 25 том охватывает март-июль 1914 года. Тут есть несколько крупных статей и масса мелких.
Статья “Капитализм и печать”.
“Когда два вора дерутся, от этого всегда будет известная польза для честных людей. Когда вконец перессорятся «деятели» буржуазного газетного дела, они раскрывают перед публикой продажность и проделки «больших» газет.
«Все привыкли мало-помалу жить гораздо выше своих средств», — пишет с грациозной наивностью «пострадавший» нововременец.
«Можно назвать, — рассказывает нововременец, — десятки разных концессий, обязанных своим проведением в жизнь не только известным связям, но и известным статьям в известных газетах. «Новое Время», понятно, не исключение». Например, к г. Снессареву явился однажды представитель лондонской компании беспроволочного телеграфа Маркони и предложил составить устав русского общества Маркони и проект концессии в пользу этого общества. «Вознаграждение за этот труд определялось в 10 000 рублей,... и соглашение было заключено»”.
В этой статье показывается, насколько продажна буржуазная печать.
“Капиталисты лондонские — обирание россиян — концессия от русского правительства — участие печати — повальная продажность — купля-продажа кого угодно за десятки тысяч рублей — вот правдивая картина, развертываемая проворовавшимся и обиженным Снессаревым.
Пляска миллионов. Пятимиллионный баланс «Нового Времени», из них около трех миллионов — фикция. Жалованья и гонорары — 2–3 тысячи рублей в месяц второстепенным, третьестепенным работникам. Выкидывают же сотни тысяч и миллионы. Займы в банках сотни тысяч. Всеобщая продажность. Проституция всех сортов, незаконная и законная, браком освящённая. Лучшее и высшее петербургское общество. Миллионеры, министры, биржевики, знатные иностранцы. Игорные дома. Шантаж разных видов. «Никаких политических убеждений». Зависть и подножки.
Воры, публичные мужчины, продажные писатели, продажные газеты. Это – наша «большая пресса»”.
Вот как будто про сегодняшний день!
Очень интересная статья “Заработная плата сельских рабочих”. Приведена статистика и видно, как Ленин наращивает свои предыдущие статьи новыми данными.
— Он всё показывает в движении.
— Из приведённых данных видно, что наибольшее повышение оплаты рабочих приходится на годы революционного подъёма.
“Говоря иначе: на свою подённую плату сельский рабочий России мог купить 0,93 пуда ржи в 1902–1904 годах и только 0,91 пуда в 1906 году. Разумеется, не будь толчка в пятом и шестом году, понижение реальной заработной платы было бы еще сильнее.
Следовательно, все усилия рабочих дали возможность удержать плату на прежнем уровне и лишь очень немного повысить её.
Зато сравнение, за те же два десятилетия, изменений в заработной плате рабочих и в ценах на землю показывает гигантское увеличение доходов господ помещиков”.
— Мы с вами читаем работы, написанные в 1914 году, а звучит крайне актуально. Потому что произошла контрреволюция и то, что было в далёкой царской России, мы имеем сегодня. По-прежнему надо бороться за повышение реального содержания заработной платы.
— Статья “Ещё одно уничтожение социализма”.
— Тогда хотели уничтожить и теперь хотят, а всё никак не получается.
— “В издании В. П. Рябушинского вышла в свет в прошлом году первая часть сочинения г. Петра Струве: «Хозяйство и цена» (М., 1913).
Сам автор очень высокого мнения о своём труде, обещая «пересмотр» «некоторых традиционных проблем и положений политической экономии». Пересмотр захватывает и значение цены «как основного понятия политической экономии».
«... Этот пересмотр приведет к постановке новых методических задач нашей науки в духе последовательного эмпиризма, опирающегося на строго выработанные точные понятия и ясные различения».
Приведенные фразы из заключительных строк «труда» г-на Струве содержат, так сказать, лейтмотив его сочинения. Программа автора - «последовательный эмпиризм» (так начинает обязательно в наше время всякий модный философ, к какой бы елейной поповщине он ни подводил свою теорию) и «строгая выработка точных понятий и ясных различений». Знакомый мотив пресловутого «критицизма», так часто сводящегося к словесной схоластике…
«От нормативного этического понимания ценности» (стоимости; г. Струве упорно употребляет неправильную терминологию, говоря «ценность» вместо «стоимость», хотя неправильность эта давно была ему доказана)...
Чтобы дискредитировать научный закон стоимости, г. Струве усиливается сблизить его с «этическим» законом канонистов. Доказательств у г. Струве, разумеется, нет и тени.
Он сам вынужден был признать в приведенной цитате, что у Маркса философия и политическая экономия связаны в цельное материалистическое миросозерцание. У Маркса наиболее широка общая философская концепция!”
Часто некоторые учёные признают целостность и научность марксистской системы. Спрашивается: почему вы её не используете? Ответ: не нравится.
— Мало кто понимает, что поскольку Маркс строил “Капитал” на основе диалектического материализма, исторический материализм стал доказанным фактом, как самый прогрессивный научный метод.
— Сегодня нередко приходится слышать, что социализм — это то же христианство.
— Хотя социализм предусматривает классовую борьбу с угнетателями, а религия предлагает после удара по правой щеке подставить левую.
— “Зато сближение марксизма с схоластическим учением о первородном грехе представляет из себя такой перл в ученом труде г-на Струве, что на нем нельзя не остановиться подробнее.
Вот несколько сопоставлений.
Маркс: «Всё это может быть всего легче изображено, если мы всю товарную массу сперва одной отрасли производства будем рассматривать, как один товар, и сумму цен многих тождественных товаров, как слагаемые, образующие одну цену; тогда то, что было сказано относительно отдельного товара, буквально приложимо к находящейся на рынке товарной массе определённой отрасли производства. Что индивидуальная ценность товара отвечает ее общественной ценности – осуществляется или определяется в том смысле, что совокупное количество данного товара заключает необходимую для его производства общественную работу и что ценность этой массы равняется ее рыночной ценности».
Фома Аквинат: «Мы должны сказать, что все люди, которые рождаются от Адама, могут быть рассматриваемы как один человек, поскольку они совпадают в своей природе, которую они получили от своего праотца, подобно тому, как, например, все люди, которые живут в одном графстве, считаются за одно тело и всё графство за одного человека...»».
Кажется, довольно? Г-н Струве уверяет, что это «не игра эффектными аналогиями и не остроумничанье». Может быть. Но это, несомненно, игра пошлыми аналогиями, вернее: простое шутовство.
Шутовством пришлось г-ну Струве прикрывать своё полное бессилие опровергнуть Маркса”.
— Гегель писал: аналогия есть худший вид рассуждений.
— “Посмотрите же, какими приёмами уничтожает г. Струве «цельное — по его собственному признанию — материалистическое миросозерцание» Маркса: Маркс приравнивается к средневековому теологу на том, собственно, основании, что Маркс складывает цены товаров одной отрасли производства, а средневековый теолог Фома Аквинат складывает людей, происшедших от праотца Адама, для обоснования учения о первородном грехе.
Но такова именно вся манера Струве: поднимать или, вернее, задевать тысячу и один вопрос, обо всём «говорнуть», всё представить взвешенным и учтённым, а на деле ничего не дать, кроме окрошки цитат и беглых замечаний”.
Часто замечал такое у многих блогеров: вроде всё разложено по полочкам, но непонятно в каком порядке…
— И полочки ни к чему не прикреплены. Про Каутского Ленин писал, что у него в столе или в голове есть ряд деревянных ящичков, в которых расположены цитаты из всех произведений Маркса и Энгельса. Есть такие люди, которые не диалектику изучают, а лишь имеют ряд деревянных ящичков в голове.
— “«... Мы определяем хозяйство, — читаем на стр. 5-ой, — как субъективное телеологическое единство рациональной экономической деятельности или хозяйствования».
Это звучит «ужасно учёно», но на самом деле представляет из себя пустейшую игру словами. Хозяйство определяется через хозяйствование! Масляное масло…
Вот вам далее установление «трёх основных типов хозяйственного строя»: 1) совокупность рядом стоящих хозяйств; 2) система взаимодействующих хозяйств и 3) «общество-хозяйство», как «субъективное телеологическое единство».
Эта великолепная классификация, в которой не видно ни тени исторической реальности, дополняется различением хозяйственного и социального строя.
Итак, хозяйственный строй рабства, крепостничества, капитализма может быть логически, экономически, исторически отделен от социального неравенства!! Именно это выходит из неуклюжих потуг г. Струве ввести новые дефиниции и различения. «Совокупность рядом стоящих хозяйств может — рассуждая абстрактно — сочетаться с отношениями равенства и неравенства”.
Получается, что вроде как некая учёность присутствует.
— А главный вопрос — об эксплуатации трудящихся — исчез!
— “Но своеобразный «смысл» в этой грубой и пошлой игре, в этом издевательстве над логикой и историей имеется. Это — «смысл» буржуазного отчаяния и «наплевизма» (если можно так перевести французское выражение: «je m'en fiche»). Отчаяние в возможности научно разбирать настоящее, отказ от науки, стремление наплевать на всякие обобщения, спрятаться от всяких «законов» исторического развития, загородить лес — деревьями, вот классовый смысл того модного буржуазного скептицизма, той мертвой и мертвящей схоластики, которые мы видим у г-на Струве. «Социальные неравенства» не нужно объяснять из хозяйственного строя, это невозможно (ибо это нежелательно для буржуазии) — вот «теория» г-на Струве. Политическая экономия пусть занимается трюизмами и схоластикой да бессмысленной погоней за фактиками (примеры ниже), а вопрос о «социальных неравенствах» пусть отойдет в более безопасную область социолого-юридических рассуждений: там, в этой области, легче «отделаться» от этих неприятных вопросов”.
Эти подходы часто используются, чтобы опошлить марксизм и ленинизм. Мы это должны знать.
“Понятие стоимости г-ну Струве в особенности хотелось бы сдать в архив. «Ценность, — пишет он, — как нечто отличное от цены, от неё независимое, её определяющее, есть фантом»”.
— Если вы будете смотреть современную экономическую литературу, вы найдёте продолжение этой линии.
— “«Категория объективной ценности есть лишь, так сказать, метафизическое удвоение категории цены».
Ради уничтожения социализма г. Струве избрал самый... радикальный и самый легкий, но зато и самый легковесный метод: отрицать науку вообще. Барский скептицизм пресыщенного и запуганного буржуа доходит здесь до пес plus ultra. Как один адвокат у Достоевского, защищая от обвинения в убийстве с целью грабежа, договаривается до того, что грабежа не было и убийства не было, так г. Струве «опровергает» теорию стоимости Маркса простым уверением, что стоимость — фантом.
Недаром давно уже сказано, что если бы истины математики задевали интересы людей (интересы классов в их борьбе, вернее), то эти истины оспаривались бы горячо.
Не беда, что эта вставка абсурдна. Цена есть проявление закона стоимости. Стоимость есть закон цен, т. е. обобщенное выражение явления цены. О «независимости» здесь говорить можно лишь для издевательства над наукой, которая во всех областях знания показывает нам проявление основных законов в кажущемся хаосе явлений.
«Цена есть факт. Скажем так: цена есть понятие реального менового отношения между обмениваемыми благами, есть реализованное меновое отношение.
Ценность есть норма. Скажем так: ценность есть понятие идеального, или должного соотношения между благами в процессе обмена».
Не правда ли, как характерно для г-на Струве это небрежное, афишированно-несерьёзно бросаемое замечание «скажем так»?
Если цена есть «реализованное меновое отношение», то позволительно спросить: между кем существует это отношение?”
То есть человек сказал А и Б, а дальше идти по алфавиту у него не получается. Туго с логикой.
— Исчезли не только классы, но и собственники, владельцы товаров — все исчезли.
— “Изгнание законов из науки есть на деле лишь протаскивание законов религии”.
— Без каких-то общих положений человек жить не может. В конкретном он должен опираться на что-то прочное, всеобщее, что дано и принято. Если нет научных положений, то есть религия.
— “Приводится, например, одна цитатка из Сен-Симона, называется ряд книг о Сен-Симоне (это списывание немецких библиографических указателей практикуется нашим «учёным» систематически — очевидно, как вернейший путь... к учёной степени), приводятся подробнейшие выписки из Ренувье о Сен-Симоне.
И вывод?
Вывод вот какой: «Как это ни покажется парадоксальным, но просто неоспоримый исторический факт, что высшая форма социализма, так называемый научный социализм, есть дитя, порождённое связью между мыслью революционной и реакционной». Ибо путь к научному социализму идёт через Сен-Симона, а «Сен-Симон — ученик в одно и то же время и просветителей XVIII века и реакционеров конца XVIII и начала XIX века».
Учёный труд г-на Струве не был бы, разумеется, учёным трудом, представленным на соискание учёной степени, если бы в нём не была «доказана» невозможность социализма.
«В последнем итоге экономическому либерализму рисуется полное совпадение — на основе осуществления «естественного закона» — рационального и должного с естественным и необходимым в общественно-экономическом процессе, полная рационализация его... Социализм в своей наиболее совершенной форме исторического или так называемого научного социализма, отрицая «естественный закон», в то же время разделяет эту основную идею экономического либерализма. Он также полагает, что возможна гармония между рациональным построением и естественным ходом вещей, возможна полная рационализация общественно-экономического процесса»”.
Я теперь понял, откуда идёт обвинение, что социализм считает человека винтиком. Это не от Ленина. Это вычитали у Струве.
— И применяют к действительному социализму.
— Приписывают социализму, а потом опровергают. Дескать, человек иррационален, принимает решения эмоционально и поэтому всё рациональное надо выкинуть.
— С социалистическими идеями ещё хуже! Слово социализм стояло высоко даже когда речь шла об утопическом социализме. Но после того, как в 1914 году лидеры социалистических партий сплошь предали социализм, слово это стало означать отступничество от марксизма, ренегатство. Поэтому Ленин затеял создание нового Интернационала, который бы отделил всех этих социалистов. А нынешние т.н. социалисты, которые не учитывают построение социализма в России или, скажем, в Китае — черпают свои познания из этой идеологической помойки.
— “Г-н Струве прекрасно знает, что научный социализм опирается на факт обобществления производства капитализмом. Этот факт доказывается бездной явлений, наблюдаемых во всем мире. О степени развития и быстроте развития этих явлений имеется богатейший «эмпирический» материал.
А наш учёный, обойдя вопрос об обобществлении производства, не прикоснувшись своим «научно-эмпирическим исследованием» ни к одной области многочисленных фактов, объявляет вопрос научно решённым на основании нескольких пустых фраз о либерализме и рационализации!
Неправда, что либерализму рисуется полная рационализация. Неправда, что марксизм отрицает «естественный закон». Неправильна и пуста вообще вся фраза о «полной рационализации» — всё это жалкие увертки, плоская игра, преследующая одну цель: обойти ясно и точно поставленный научным социализмом вопрос, огорошить учащуюся молодежь шумом и криком о невозможности социализма.
В наше время, когда всё так далеко шагнуло вперёд, заслужить репутацию солидного ученого и получить официальное признание своих трудов, это значит доказать невозможность социализма посредством парочки «по-кантиански» выведенных определений; это значит уничтожить марксизм, разъяснив читателям и слушателям, что его не стоит даже опровергать, и сославшись на тысячи имён и названий книг европейских профессоров; это значит выкинуть за борт вообще всякие научные законы для очистки места законам религиозным; это значит нагромоздить горы высокоучёного хлама и сора для забивания голов учащейся молодежи.
Если всё это выйдет много погрубей, чем у буржуазных ученых Германии, — не беда. Надо же ценить то, что Россия встала всё-таки окончательно на путь европеизации”.
Злободневно!
— А сегодня также злободневны некоторые точки зрения о том, что невозможно построить социализм в одной стране. Имеется в виду Россия. Вы, рабочий класс России, не дёргайтесь! А если группа стран? Тоже, говорят, нет! А можно будет только когда социализм победит в США. А в США рабочий класс подкармливают за счёт дополнительных прибылей с ограбления других стран и народов. Поэтому очень не скоро будет в Америке социализм.
Так что можете словесно пинать капиталистов, выступать против олигархов, но только не трогать капитализм, как будто бы олигархи не капитализмом порождены.
— Следующая статья “О формах рабочего движения”.
“Локауты, т. е. массовые расчёты рабочих стакнувшихся с предпринимателями, такое же необходимое и неизбежное явление в капиталистическом обществе, как и стачки рабочих. Капитал, обрушиваясь всей своей тяжестью на разоряемых мелких производителей и пролетариат, грозит постоянно свести условия жизни рабочих к прямому голоданию и вымиранию от голода.
Марксистская тактика состоит в соединении различных приёмов борьбы, в умелом переходе от одного к другому, в неуклонном повышении сознания масс и широты их коллективных действий, из которых каждое в отдельности бывает то наступательным, то оборонительным, а все вместе ведут к все более глубокому и решительному конфликту.
В России нет основного условия такого развития борьбы, какое мы видим в западноевропейских странах, — борьбы при участии прочных и систематически развивающихся профессиональных союзов”.
Опять же, как сейчас.
“21-го марта, тотчас после объявления локаута, правдисты дали свой ясный лозунг: выбирать время и формы выступлений не по воле фабрикантов, сейчас не бастовать. Рабочие союзы и организованные марксисты знали и видели, что этот лозунг — их собственный, выработанный тем же самым большинством передового пролетариата, которое провело своих представителей в Страховой совет и которое ведёт всю работу петербургских рабочих вопреки дезорганизаторским и либеральным воплям ликвидаторов.
Старое решение о замене стачек в известных случаях локаута известными, соответствующими им более высокими формами борьбы рабочие твердо знали и правильно применили”.
Тогда фабриканты могли использовать локауты для провокации стачек и обоснования увольнений.
Следующая интересная статья “Из прошлого рабочей печати в России”.
“Освободительное движение в России прошло три главные этапа, соответственно трем главным классам русского общества, налагавшим свою печать на движение: 1) период дворянский, примерно с 1825 по 1861 год; 2) разночинский или буржуазно-демократический, приблизительно с 1861 по 1895 год; 3) пролетарский, с 1895 по настоящее время.
Самыми выдающимися деятелями дворянского периода были декабристы и Герцен.
Падение крепостного права вызвало появление разночинца, как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще и демократической, бесцензурной печати в частности.
Эпоха 60-х и 70-х годов знает целый ряд начавших уже идти в «массы» бесцензурных произведений печати боевого демократического и утопически-социалистического содержания. А среди деятелей той эпохи виднейшее место занимают рабочие Пётр Алексеев, Степан Халтурин и др. Но в общем потоке народничества пролетарски-демократическая струя не могла выделиться. Выделение её стало возможно лишь после того, как идейно определилось направление русского марксизма (группа «Освобождение труда», 1883 г.) и началось непрерывное рабочее движение в связи с социал-демократией (петербургские стачки 1895–1896 годов)”.
Далее Ленин анализирует, откуда идут средства на печать. В первом периоде — от дворянства, во втором — от разночинцев, в третьем — в основном, от пролетариата.
“Замечательный факт, далеко ещё недостаточно оцененный по сю пору: как только возникло массовое рабочее движение в России (1895-1896 гг.), так немедленно появляется разделение на марксистское и оппортунистическое направления, — разделение, которое меняет форму, обличие и т. д., но остается в сущности тем же самым с 1894 по 1914 год”.
— Оппортунизм заключается в том, чтобы сиюминутные интересы ставить выше коренных. Например, экономическая борьба. Капиталисты снижают зарплату рабочим, а те борются за её индексацию и поднятие, капиталисты снова снижают, рабочие снова борются. И так бесконечно. А речь идёт о том, чтобы установить такой строй, при котором не нужно было бы бороться за повышение зарплаты.
С другой стороны, экономическая борьба тоже важна. Поэтому вопрос стоит не так, что одни борются только за текущие интересы, а другие — только за коренные. Марксисты борются за текущие, но не упускают из вида и коренные интересы рабочего класса и этим руководствуются.
— “Нигде в мире пролетарское движение не рождалось и не могло родиться «сразу», в чистом классовом виде, явиться на свет готовым, как Минерва из головы Юпитера. Лишь долгой борьбой и тяжёлым трудом самих передовых рабочих, всех сознательных рабочих давалось выделение и упрочение пролетарского классового движения из всяческих мелкобуржуазных примесей, ограничений, узостей, извращений.
Только изучая историю борьбы марксизма с оппортунизмом, только знакомясь основательно и подробно с выделением самостоятельной пролетарской демократии из мелкобуржуазной мешанины, передовые рабочие окончательно укрепят свое сознание и свою рабочую печать”.
Следующая статья — рецензия на книгу Н. А. Рубакин. “Среди книг, том II” (изд-тво «Наука»). Ленин тут очень интересно пишет о полемике.
“Недостатки сочинения — эклектизм автора и недостаточно широкое (вернее, едва только начавшее применяться) обращение к специалистам за сотрудничеством по определённым вопросам.
Первый недостаток стоит, пожалуй, в связи с курьёзным предубеждением автора против «полемики». В предисловии г. Рубакин заявляет, что он «на своем веку никогда не участвовал ни в каких полемиках, полагая, что в огромнейшем числе случаев полемика — один из лучших способов затемнения истины посредством всякого рода человеческих эмоций». Автор не догадывается, во-1-х, что без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины. Автор забывает, во-2-х, что он хочет дать обзор «истории идей», а история идей есть история смены и, следовательно, борьбы идей”.
Следующая статья “Идейная борьба в рабочем движении”.
“Чрезвычайно важная отличительная особенность послереволюционной России состоит в глубоком идейном повороте среди оппозиционных или прогрессивных слоёв.
Идейный поворот среди либеральной буржуазии состоит в создании антидемократического направления (Струве, Изгоев, В. Маклаков открыто, остальные кадеты — тайком, «стыдливо»).
Среди демократии поворот состоит в громадном идейном развале и шатании как среди с.-д. (пролетарская демократия), так и среди с.-р. (буржуазная демократия). Даже лучшие представители демократии ограничиваются тем, что оплакивают развал, шатания, ренегатство. Марксисты же ищут классовых корней этого общественного явления”.
Это мне напоминает Сёмина, который постоянно плачет о том, что всё теперь плохо. Если бы он указывал на происхождение этих проблем, был бы совсем другой посыл.
— Для этого надо видеть классы. Это классовый подход. Для этого надо не слушать то, что говорят по радио и показывают по ТВ, а изучать действительное положение вещей. Надо знать, сколько людей в России занято материально-производительным трудом, чтобы видеть, где ядро рабочего класса, на которое надо ориентироваться. И видеть в целом рабочий класс, который не сводится только к этому ядру, но ядро это задаёт тон и показывает пример, за что и как бороться.
— “Только агитация 1894–1895 гг. и стачки 1895–1896 гг. создали прочную, непрерывную связь социал-демократии с массовым рабочим движением. И тотчас же началась идейная борьба двух течений в марксизме: борьба «экономистов» с последовательными или (позже) «искровцами» (1895–1902), борьба «меньшевиков» с «большевиками» (1903–-1908), борьба ликвидаторов с марксистами (1908–-1914).
«Экономизм» и ликвидаторство, это — разные формы одного и того же мелкобуржуазного, интеллигентского оппортунизма, который существует 20 лет.
Не может быть сознательным рабочим тот, кто относится, как Иван Непомнящий, к истории своего движения. Россия из всех капиталистических стран одна из наиболее отсталых, наиболее мелкобуржуазных стран. Поэтому массовое движение рабочих не случайно, а неизбежно порождало мелкобуржуазное, оппортунистическое крыло в этом движении.
Прогресс очищения рабочего движения от влияния буржуазии, от влияния «экономизма»-ликвидаторства за эти 20 лет громаден”.
— Надо видеть, как идёт классовая борьба. Если человек видит историю классовой борьбы в развитии, тогда ему легко определить, вперёд идёт движение или назад. Если вы возвращаетесь к тому, что было уже достигнуто и преодолено, то понятно, что вы катитесь вспять. И наоборот: тогда только начинали за что-то бороться, а теперь этого достигли, добились. Этот подход обеспечивает борьбу за общественный прогресс, а не бесконечную болтовню о том, как у нас плохо идут дела.
— Следующая статья “Единство рабочих и течения интеллигентов”.
“Только людям неумным или боящимся участия широких масс в политике кажутся неуместными или излишними открытые и страстные споры о тактике, которые постоянно наблюдаются в рабочей печати. На самом деле, именно эти горячие споры и помогают тому, чтобы все рабочие втягивались, приучались всесторонне обдумывать свою, рабочую, политику, вырабатывали твёрдую, ясную, определённую классовую линию движения”.
Но для этого надо, чтобы кто-то хорошо знал теорию.
— Надеюсь, этот наш курс приведёт к расширению числа таких людей. Чтобы они исчислялись не единицами, а десятками. Хотя и десятков для огромной России — очень мало. Пусть будут сотни.
— “Допустим, мы видим двух человек, азартно спорящих по вопросу, касающемуся самих нас, и нам эта ссора неприятна, и мы желаем ее прекратить. Что мы в таком случае должны сделать? Ясно, как день: разобраться, кто более прав, и встать на его сторону, и тогда неправый убедится в его ошибке или, если он не может понять своей ошибки, то истощится силами и прекратит спор. Но если мы будем поддерживать и поощрять того и другого, то спору не будет конца”.
Чем и занимается буржуазия.
“Помощь «поровну» или желание слить или «объединить все течения» (о чем говорят, между прочим, депутаты Думы, сочувствующие ликвидаторству) означает на деле не что иное, как стремление со стороны командовать рабочими в надежде, что сами рабочие, будто бы, не в состоянии «разобраться»”.
— Как будто можно соединить коренные интересы рабочих и буржуазии, как будто можно соединить истину и ложь. Все такие попытки являются лживыми.
— “Разумеется, всякий рабочий, хоть сколько-нибудь сознательный, скажет: о чем спор идет? о моей борьбе? о моей политике и тактике? о моей партии?
Так я разберусь сам, господа любезные, и только ту тактику объявлю своей, которую я одобряю и разделяю.
На базаре часто бывает, что больше всего кричит и божится тот, кто хочет сбыть особенно гнилой товар.
На базаре интеллигентской суеты часто бывает, что против командования над рабочими громче всего кричат как раз интеллигенты, командующие над рабочими, объявляющие великое множество антимарксистских и антипролетарских «течений».
Большинство сознательных рабочих разобралось, проверило доводы за и против той или иной тактики, признало правдистскую тактику своей.
Особенно смешно, когда интеллигентские основатели группок и «течений», разрушая единство рабочих, кричат о «единстве». Они против единства рабочих, сложившегося на деле, и за единство интеллигентских течений, обещанное на словах”.
Далее небольшой материал о левонародниках. Цитата из него.
“И крепостничество и капитализм означают эксплуатацию труда, в этом смысле означают оба строя — «петлю и кабалу». Но крепостничеству свойственны: вековой застой, забитость и темнота трудящихся, низкая степень производительности труда. А капитализму свойственно очень быстрое экономическое и общественное развитие, громадное повышение производительности труда, разрушение забитости трудящихся и пробуждение в них способности к сплочению и к сознательной жизни.
Поэтому называть капитализм петлёй и кабалой, отстаивая в то же время — как это делают народники — задержки развития капитализма, значит, на деле становиться защитниками остатков крепостничества, дикости и застоя”.
Следующий материал “О нарушении единства, прикрываемом криками о единстве”.
“Громадное большинство рабочих, заполняющих в наши дни ряды марксистов, старой борьбы либо не помнят, либо не знают вовсе. Для этого громадного большинства (как показывает, между прочим, и анкета нашего журнала) больные вопросы представляют особенно большой интерес. И мы намерены остановиться на этих вопросах, поднимаемых как бы заново (а для молодого поколения рабочих действительно заново) «нефракционным рабочим журналом» Троцкого «Борьба».
Что же это такое: «нефракционность»?
«Рабочий журнал» Троцкого есть журнал Троцкого для рабочих, ибо ни рабочего почина, ни связи с рабочими организациями в журнале нет и следа.
Чтобы пояснить наиболее наглядно, в чем была сущность фракционности, надо вспомнить конкретные условия хотя бы 1906–1907 годов. Партия тогда была едина, не было раскола, но была фракционность, т. е. на деле существовало в единой партии две фракции, две фактически отдельные организации. Рабочие организации внизу были едины, но по каждому серьёзному вопросу две фракции вырабатывали две тактики; защитники их спорили между собой в единых рабочих организациях, и вопросы решались по большинству…
С 1912 года, уже более двух лет, нет в России фракционности среди организованных марксистов, нет споров о тактике в единых организациях, на единых конференциях и съездах. Есть полная разорванность между партией, формально заявившей в январе 1912 года о том, что ликвидаторы не принадлежат к ней, и ликвидаторами. Троцкий называет нередко это положение дела «расколом», и о таком наименовании мы будем говорить ниже особо. Но остается несомненным фактом, что слово: «фракционность» расходится с истиной.
Троцкий любит звонкие и пустые фразы — это известно, но словечко «хаос» есть не только фраза, а кроме того есть перенесение (вернее, тщетная попытка перенесения) на русскую почву современной эпохи заграничных отношений вчерашней эпохи. Вот в чем суть дела.
На словах будучи нефракционным, Троцкий есть заведомо для всех, сколько-нибудь знакомых с рабочим движением России, представитель «фракции Троцкого» — здесь есть фракционность, ибо налицо оба существенные признака её: (1) номинальное признание единства и (2) групповая обособленность на деле. Здесь есть остаток фракционности, ибо ничего серьезного в смысле связей с массовым рабочим движением России открыть тут невозможно.
У Троцкого же нет никакой идейно-политической определенности, ибо патент на «нефракционность» означает лишь (мы сейчас увидим это подробнее) патент на полную свободу перелетов от одной фракции к другой и обратно”.
Далее пункт “О расколе”.
“«Если у вас, правдистов, нет фракционности, т. е. номинального признания единства при раздробленности на деле, то у вас есть худшее — раскольничество», — возразят нам. Именно так говорит Троцкий, который, не умея продумать своих мыслей и связать концы с концами своих фраз, то вопиет против фракционности, то кричит: «раскол делает одно самоубийственное завоевание за другим».
Если наше отношение к ликвидаторству теоретически, принципиально неправильно, то об этом следовало бы Троцкому прямо сказать, определённо заявить, без обиняков указать, в чем он видит эту неправильность. Троцкий годами избегает, однако, этот существенный пункт.
Но есть еще способ, и очень важный, проверить правильность и правдивость бросаемых Троцким обвинений в раскольничестве.
Вы находите, что именно «ленинцы» — раскольники? Хорошо. Допустим, что вы правы.
Но если вы правы, почему же все остальные фракции и группы не доказали без «ленинцев» и против «раскольников» возможности единства с ликвидаторами?.. Если мы — раскольники, почему же вы, объединители, не объединились между собой и с ликвидаторами? Ведь этим вы на деле показали бы рабочим возможность единства и пользу его!..
В первой же редакционной статье первого номера мы читаем: «Дореволюционная социал-демократия была у нас только по своей идее, по своим целям рабочей партией. В действительности она представляла собой организацию марксистской интеллигенции, которая вела за собой пробуждавшийся рабочий класс»”.
Такая “учительская” позиция у Троцкого получается. В то время, как Ленин настаивал, что интеллигенция является выразителем интересов рабочего класса.
— Помогать осуществлять власть рабочему классу. Никакой особой власти у интеллигенции быть не должно.
— Статья “Рабочий класс и рабочая печать”.
“Мы видим, что ликвидаторам сочувствует всего 1/5 (одна пятая) общего числа рабочих групп. «Правдизм», правдистские решения, правдистская тактика объединили за 21/2 года 4/5 сознательных рабочих России. Этот факт единства рабочих полезно сопоставлять с фразами о «единстве» со стороны разных интеллигентских группок, «впередовцев», «плехановцев», «троцкистов» и пр. и пр.”
Тут Ленин приводит массу статистических данных и анализирует их.
“Как мать заботливо ухаживает за больным ребенком и лучше кормит его, так сознательные рабочие должны заботливее ухаживать за районами и фабриками, где рабочие болеют ликвидаторством”.
— Потому что рабочих можно освободить от ликвидаторства, а интеллигентов — очень тяжело.
— Большая и важная работа “О праве наций на самоопределение”.
Тут всё выведено очень последовательно. Первый пункт: что такое самоопределение наций?
“Во всём мире эпоха окончательной победы капитализма над феодализмом была связана с национальными движениями. Экономическая основа этих движений состоит в том, что для полной победы товарного производства необходимо завоевание внутреннего рынка буржуазией, необходимо государственное сплочение территорий с населением, говорящим на одном языке, при устранении всяких препятствий развитию этого языка и закреплению его в литературе.
Образование национальных государств, наиболее удовлетворяющих этим требованиям современного капитализма, является поэтому тенденцией (стремлением) всякого национального движения. Самые глубокие экономические факторы толкают к этому, и для всей Западной Европы — более того: для всего цивилизованного мира — типичным, нормальным для капиталистического периода является поэтому национальное государство.
Следовательно, если мы хотим понять значение самоопределения наций, не играя в юридические дефиниции, не «сочиняя» абстрактных определений, а разбирая историко-экономические условия национальных движений, то мы неизбежно придём к выводу: под самоопределением наций разумеется государственное отделение их от чуженациональных коллективов, разумеется образование самостоятельного национального государства.
…Неправильно было бы под правом на самоопределение понимать что-либо иное кроме права на отдельное государственное существование”.
— Тут надо понимать, что право на самоопределение — это не отделение, а право на отделение. А отделяться или нет — будет решать уже демократическая борьба. Если же права на отделение изначально не дают, то нет шансов на тесное соединение.
— “И в подтверждение этого решительного заявления следуют рассуждения о том, что развитие великих капиталистических держав и империализм делают иллюзорным «право на самоопределение» мелких народов. «Можно ли серьезно говорить, — восклицает Роза Люксембург, — о «самоопределении» формально независимых черногорцев, болгар, румын, сербов, греков, отчасти даже швейцарцев, независимость которых сама является продуктом политической борьбы и дипломатической игры «европейского концерта»?»! Наилучше соответствует условиям «не государство национальное, как полагает Каутский, а государство хищническое». Приводится несколько десятков цифр о величине колоний, принадлежащих Англии, Франции и пр..
Читая подобные рассуждения, нельзя не подивиться способности автора не понимать, что к чему! Поучать с важным видом Каутского тому, что мелкие государства экономически зависят от крупных; что между буржуазными государствами идёт борьба из-за хищнического подавления других наций; что существует империализм и колонии, — это какое-то смешное, детское умничание, ибо к делу все это ни малейшего отношения не имеет.
Безусловным требованием марксистской теории при разборе какого бы то ни было социального вопроса является постановка его в определённые исторические рамки, а затем, если речь идёт об одной стране (например, о национальной программе для данной страны), учёт конкретных особенностей, отличающих эту страну от других в пределах одной и той же исторической эпохи.
Что означает это безусловное требование марксизма в применении к нашему вопросу?
Прежде всего оно означает необходимость строго разделить две, коренным образом отличные, с точки зрения национальных движений, эпохи капитализма. С одной стороны, это эпоха краха феодализма и абсолютизма, эпоха сложения буржуазно-демократического общества и государства, когда национальные движения впервые становятся массовыми, втягивают так или иначе все классы населения в политику путем печати, участия в представительных учреждениях и т. д. С другой стороны, перед нами эпоха вполне сложившихся капиталистических государств, с давно установившимся конституционным строем, с сильно развитым антагонизмом пролетариата и буржуазии…
Для первой эпохи типично пробуждение национальных движений, вовлечение в них крестьянства, как наиболее многочисленного и наиболее «тяжёлого на подъём» слоя населения в связи с борьбой за политическую свободу вообще и за права национальности в частности. Для второй эпохи типично отсутствие массовых буржуазно-демократических движений, когда развитой капитализм, все более сближая и перемешивая вполне уже втянутые в торговый оборот нации, ставит на первый план антагонизм интернационально слитого капитала с интернациональным рабочим движением.
…Перечитывая поучительные цитаты из Маркса и Энгельса, видишь с особенной наглядностью, в какое смешное положение поставила себя Роза Люксембург. Она красноречиво и сердито проповедует необходимость конкретно-исторического анализа национального вопроса в разных странах в разное время, и она не делает ни малейшей попытки определить, какую же историческую стадию развития капитализма переживает Россия в начале XX века, каковы особенности национального вопроса в этой стране”.
— Надо отметить, что некоторые товарищи, рассуждая о национальных вопросах, говорят о них в отрыве от экономических движений, от тенденций капитализма. В таком отрыве национальный вопрос стоит на абстрактных рассуждениях, и решить его таким образом нельзя. Стремления рабочего класса, как самого прогрессивного в данной эпохе, и являются определяющими в решении национального вопроса.
— “Азбучным условием при этом является выяснение вопроса, сравнимы ли исторические эпохи развития сравниваемых стран.
То же самое относится к национальному вопросу. В большинстве западных стран он давным-давно решён. Смешно искать ответа на несуществующие вопросы в западных программах. Роза Люксембург упустила здесь из виду как раз самое главное: различие между странами с давно законченными и с незаконченными буржуазно-демократическими преобразованиями.
В этом различии весь гвоздь. Полное игнорирование этого различия и превращает длиннейшую статью Розы Люксембург в набор пустых, бессодержательных общих мест.
Таким образом, именно исторические конкретные особенности национального вопроса в России придают у нас особую насущность признанию права наций на самоопределение в переживаемую эпоху”.
Далее раздел “«Практицизм» в национальном вопросе”.
“Рабочий класс поддерживает буржуазию только в интересах национального мира (которого буржуазия не может дать вполне и который осуществим лишь в меру полной демократизации), в интересах равноправия, в интересах наилучшей обстановки классовой борьбы. Поэтому как раз против практицизма буржуазии пролетарии выдвигают принципиальную политику в национальном вопросе, всегда поддерживая буржуазию лишь условно. Всякая буржуазия хочет в национальном деле либо привилегий для своей нации, либо исключительных выгод для неё; это и называется «практичным». Пролетариат против всяких привилегий, против всякой исключительности. Требовать от него «практицизма» значит идти на поводу буржуазии, впадать в оппортунизм.
Вся задача пролетариев в национальном вопросе «непрактична», с точки зрения националистической буржуазии каждой нации, ибо пролетарии требуют «абстрактного» равноправия, принципиального отсутствия малейших привилегий, будучи враждебны всякому национализму. Не поняв этого, Роза Люксембург своим неразумным воспеванием практицизма открыла настежь ворота именно для оппортунистов, в особенности для оппортунистических уступок великорусскому национализму.
Почему великорусскому? Потому что великорусы в России нация угнетающая, а в национальном отношении, естественно, оппортунизм выразится иначе среди угнетенных и среди угнетающих наций.
Пролетариат против такого практицизма: признавая равноправие и равное право на национальное государство, он выше всего ценит и ставит союз пролетариев всех наций, оценивая под углом классовой борьбы рабочих всякое национальное требование, всякое национальное отделение.
Нам говорят: поддерживая право на отделение, вы поддерживаете буржуазный национализм угнетённых наций.
Мы отвечаем: нет, именно буржуазии важно здесь «практичное» решение, а рабочим важно принципиальное выделение двух тенденций. Поскольку буржуазия нации угнетённой борется с угнетающей, постольку мы всегда и во всяком случае и решительнее всех за, ибо мы самые смелые и последовательные враги угнетения. Поскольку буржуазия угнетённой нации стоит за свой буржуазный национализм, мы против. Борьба с привилегиями и насилиями нации угнетающей и никакого попустительства стремлению к привилегиям со стороны угнетённой нации.
Если мы не выставим и не проведём в агитации лозунга права на отделение, мы сыграем на руку не только буржуазии, но и феодалам и абсолютизму угнетающей нации.
Боясь «помочь» националистической буржуазии Польши, Роза Люксембург своим отрицанием права на отделение в программе российских марксистов помогает на деле черносотенцам великорусам. Она помогает на деле оппортунистическому примирению с привилегиями (и хуже, чем привилегиями) великорусов.
Увлеченная борьбой с национализмом в Польше, Роза Люксембург забыла о национализме великорусов, хотя именно этот национализм и страшнее всего сейчас, именно он менее буржуазен, но более феодален, именно он главный тормоз демократии и пролетарской борьбы. В каждом буржуазном национализме угнетённой нации есть общедемократическое содержание против угнетения, и это-то содержание мы безусловно поддерживаем, строго выделяя стремление к своей национальной исключительности, борясь с стремлением польского буржуа давить еврея и т. д. и т. д.”
Аналогично по поводу Украины.
“Мы, великорусские пролетарии, не защищаем никаких привилегий, не защищаем и этой привилегии. Мы боремся на почве данного государства, объединяем рабочих всех наций данного государства, мы не можем ручаться за тот или иной путь национального развития, мы через все возможные пути идём к своей классовой цели.
Суждено ли, например, Украине составить самостоятельное государство, это зависит от 1000 факторов, не известных заранее. И, не пытаясь «гадать» попусту, мы твердо стоим на том, что несомненно: право Украины на такое государство. Мы уважаем это право, мы не поддерживаем привилегий великоросса над украинцами, мы воспитываем массы в духе признания этого права, в духе отрицания государственных привилегий какой бы то ни было нации”.
То есть он не про отделение Украины говорит, хотя ему это приписывают нередко.
— Право на отделение — вовсе не отделение. Право на отделение означает условие для соединения. Некоторые нападают на этот ленинский принцип. Кто воспользовался правом наций на отделение? Только финское правительство. А закончилось это для красных финнов тем, что их вырезали. Финская буржуазия в союзе с немецкой. Там страшная трагедия была. И если в России люди в гражданской войне сражались за СССР, то там просто полегли ни за что, горы трупов!
Но право финнам было предоставлено. Прежде всего для того, чтобы они подумали, стоит ли им отделяться? Если они отделяются, то в случае военного нападения, им самим придётся решать эти вопросы. А если не отделятся, то столкновение уже было бы с российским государством. Вот вам пример применения этого права.
— Следующий пункт “Либеральная буржуазия и социалистические оппортунисты в национальном вопросе”.
“Когда «Пролетарская Правда» поставила гг. просвещённым «конституционалистам-демократам» из «Речи» три вопроса: 1) отрицают ли они, что во всей истории международной демократии, особенно с половины XIX века, под самоопределением наций разумеется именно политическое самоопределение, право на образование самостоятельного национального государства? 2) отрицают ли они, что известное решение Лондонского международного социалистического конгресса 1896 года имеет тот же смысл? и 3) что Плеханов, ещё в 1902 г. писавший о самоопределении, понимал под ним именно политическое самоопределение? — когда «Пролетарская Правда» поставила эти три вопроса, господа кадеты замолчали!!
Обвинять сторонников свободы самоопределения, т. е. свободы отделения, в поощрении сепаратизма — такая же глупость и такое же лицемерие, как обвинять сторонников свободы развода в поощрении разрушения семейных связей.
Интересы рабочего класса и его борьбы против капитализма требуют полной солидарности и теснейшего единства рабочих всех наций, требуют отпора националистической политике буржуазии какой бы то ни было национальности.
Наёмному рабочему всё равно, будет ли его преимущественным эксплуататором великорусская буржуазия предпочтительно перед инородческой или польская предпочтительно перед еврейской и т. д.”
Пункт 6. “Отделение Норвегии от Швеции”.
“Норвегию сближают с Швецией связи географические, экономические и языковые не менее тесные, чем связи многих невеликорусских славянских наций с великорусами. Норвегию отдали Швеции монархи во время наполеоновских войн, вопреки воле норвежцев, и шведы должны были ввести войска в Норвегию, чтобы подчинить её себе.
Шведы, после некоторых колебаний, примирились с фактом отделения.
Ни один социал-демократ, если он не решится объявить безразличными для себя вопросы политической свободы и демократизма (а в таком случае, разумеется, он перестал бы быть социал-демократом), не сможет отрицать, что этот пример фактически доказывает обязательность для сознательных рабочих систематической пропаганды и подготовки того, чтобы возможные столкновения из-за отделения наций решались только так, как они разрешены были в 1905 г. между Норвегией и Швецией, а не «по-русски».
Пойдём далее. В вопросе о самоопределении наций, как и во всяком другом вопросе, нас интересует прежде всего и более всего самоопределение пролетариата внутри наций”.
— Да. Отсюда вопрос: кто разжигает гражданскую войну? Тот, кто не согласен с уничтожением эксплуатации.
— “Тесный союз норвежских и шведских рабочих, их полная товарищеская классовая солидарность выигрывала от этого признания шведскими рабочими права норвежцев на отделение. Ибо норвежские рабочие убеждались в том, что шведские не заражены шведским национализмом, что братство с норвежскими пролетариями для них выше, чем привилегии шведской буржуазии и аристократии”.
Вот почему это важно!
— Этот принцип нашёл своё выражение в известном лозунге “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” А соединиться можно только признавая права других пролетариев так же, как и права пролетариев своей страны.
— Интересный пункт “Утопист Карл Маркс и практичная Роза Люксембург”.
“Объявляя «утопией» независимость Польши и повторяя это до тошноты часто, Роза Люксембург иронически восклицает; почему бы не ставить требование независимости Ирландии?
Очевидно, «практичной» Розе Люксембург неизвестно, как относился К. Маркс к вопросу о независимости Ирландии. На этом стоит остановиться, чтобы показать анализ конкретного требования национальной независимости с действительно-марксистской, а не оппортунистической точки зрения.
«... Слабый пункт: Польша. По этому пункту Лопатин говорит совершенно так же, как англичанин — скажем, английский чартист старой школы — об Ирландии».
Социалиста, принадлежащего к угнетающей нации, Маркс расспрашивает об его отношении к угнетённой нации и сразу вскрывает общий социалистам господствующих наций (английской и русской) недостаток: непонимание их социалистических обязанностей по отношению к нациям подавленным, пережёвывание предрассудков, перенятых от «великодержавной» буржуазии.
В письме от 30-го ноября того же года он (Маркс) добавлял: «Что мы должны советовать английским рабочим? По моему мнению, они должны сделать пунктом своей программы Repeal (разрыв) союза» (Ирландии с Англией, т. е. отделение Ирландии от Англии) — «короче говоря, требование 1783 года, только демократизированное и приноровленное к современным условиям. Это единственно легальная форма ирландского освобождения и потому единственно возможная для принятия в программу английской партии. Опыт впоследствии должен показать, сможет ли существовать длительно простая личная уния между обеими странами…
На примере ирландской истории можно видеть, какое это несчастье для народа, если он поработил другой народ. Все английские подлости имеют свое происхождение в ирландской сфере.
Чем же вызвана эта политика Маркса и не была ли она ошибкой?
Не освободиться рабочему классу в Англии, пока не освободится Ирландия от английского гнета. Реакцию в Англии укрепляет и питает порабощение Ирландии (как питает реакцию в России порабощение ею ряда наций!)”.
Мне кажется, это же можно сказать сейчас про Донбасс. Россия сделала из него своеобразный Ольстер.
— Донбасс — это край, отделившийся от Украины.
— Но не полностью.
— Ленин говорит о том, что не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Если вы угнетаете другие народы, то и вас будут угнетать, ваш же правящий класс.
— “И ирландский народ и английский пролетариат оказались слабы. Только теперь, жалкими сделками английских либералов с ирландской буржуазией решается (пример Ольстера показывает, насколько туго) ирландский вопрос земельной реформой (с выкупом) и автономией (пока ещё не введённой). Что же? Следует ли из этого, что Маркс и Энгельс были «утопистами», что они ставили «неосуществимые» национальные требования, что они поддавались влиянию ирландских националистов — мелких буржуа (мелкобуржуазный характер движения «фениев» несомненен) и т. п.?
Нет. Маркс и Энгельс и в ирландском вопросе вели последовательно-пролетарскую политику, действительно воспитывавшую массы в духе демократизма и социализма. Только эта политика способна была избавить и Ирландию и Англию от полувековой затяжки необходимых преобразований и от изуродования их либералами в угоду реакции”.
Очень актуально.
Следующий пункт “Программа 1903 года и её ликвидаторы”.
“«Если бы мы позабыли о нём [праве на самоопределение], или не решились выставить его, — писал Плеханов, — опасаясь затронуть национальные предрассудки наших соотечественников великорусского племени, то в наших устах стал бы постыдной ложью... клич...: «пролетарии всех стран, соединяйтесь!»»”
Снова пример диалектики. Два требования представляют одно целое.
Идём далее.
“Вот вам бундовец Либман.
«Когда российская социал-демократия, — пишет сей джентльмен, — 15 лет тому назад в своей программе выставила пункт о праве каждой национальности на «самоопределение», то всякий себя спрашивал: что собственно означает это модное выражение? На это ответа не было. Это слово осталось окруженным туманом. В действительности в то время было трудно рассеять этот туман. Не пришло ещё время, чтобы можно было конкретизировать этот пункт — говорили в то время — пусть он теперь останется в тумане, и сама жизнь покажет, какое содержание вложить в этот пункт»”.
— Некоторые до сих пор пребывают в тумане.
— “Трудность создает до известной степени то, что в России борется и должен бороться рядом пролетариат угнетённых наций и пролетариат угнетающей нации. Отстоять единство классовой борьбы пролетариата за социализм, дать отпор всем буржуазным и черносотенным влияниям национализма — вот в чем задача.
Пробуждение национализма в угнетённых нациях, столь сильно сказавшееся после 1905 года (напомним хотя бы группу «автономистов-федералистов» в I Думе, рост украинского движения, мусульманского движения и т. д.), — неизбежно вызовет усиление национализма великорусской мелкой буржуазии в городах и в деревнях. Чем медленнее пойдёт демократическое преобразование России, тем упорнее, грубее, ожесточеннее будет национальная травля и грызня буржуазии разных наций”.
— Вот это — фундаментальное произведение марксизма о праве наций на самоопределение.
— “Полное равноправие наций; право самоопределения наций; слияние рабочих всех наций — этой национальной программе учит рабочих марксизм, учит опыт всего мира и опыт России”.
Следующая работа “Приёмы борьбы буржуазной интеллигенции против рабочих”.
“Во всех капиталистических странах всего мира буржуазия употребляет два приёма борьбы с рабочим движением и с рабочими партиями. Первый приём — насилия, преследования, запрещения, подавления.
Другой приём борьбы буржуазии против движения состоит в разделении рабочих, в дезорганизации их рядов, в подкупе отдельных представителей или отдельных групп пролетариата с целью привлечения их на сторону буржуазии. Приёмы этого рода не крепостнические, а чисто буржуазные, современные, соответствующие развитым и цивилизованным порядкам капитализма, соответствующие демократическому строю.
Ибо демократический строй есть один из буржуазных порядков, наиболее чистый и совершенный буржуазный порядок, где наряду с максимальной свободой, широтой, ясностью классовой борьбы наблюдается максимум хитрости, уловок, ухищрений, «идейного» воздействия буржуазии на наёмных рабов с целью отвлечь их от борьбы против наёмного рабства.
В России, соответственно её безграничной отсталости, крепостнические методы борьбы с рабочим движением страшно преобладают. Но после пятого года уже заметен очень большой «прогресс» по части либеральных и демократических методов надувания и развращения рабочих. К числу либеральных относится, например, рост национализма, усиление стремлений подновить и оживить религию «для народа» (как непосредственно, так и в посредственной форме развития идеалистической, кантианской и махистской философии), «успехи» буржуазных теорий политической экономии (соединение с трудовой теорией или замена первой последнею) и т. д. и т. п.
Говорят, история любит иронию, любит шутить шутки с людьми. Шёл в комнату — попал в другую. В истории это бывает постоянно с людьми, группами, направлениями, которые не поняли, не сознали своей настоящей сущности, то есть того, к каким классам они в действительности (а не в своем воображении) тяготеют. Искреннее ли это непонимание или лицемерное, это — вопрос, который может интересовать биографа той или иной личности, но для политика вопрос этот во всяком случае второстепенный.
Существенно то, как история и политика разоблачают группки и направления, вскрывая под «тоже-социалистической» или «тоже-марксистской» фразой буржуазную сущность.
Россия переживает как раз подобную эпоху.
Прошло свыше 10 лет с тех пор, как от рабочего движения у нас стали откалываться «экономисты», потом их преемники «меньшевики», потом преемники меньшевиков «ликвидаторы».
Меньшевики особенно громко кричали и накричали о «сближении» с народниками большевиков...
И вот, перед нами налицо вполне уже определившийся теперь союз ликвидаторов и народников против рабочего класса и оставшихся верными этому классу большевиков.
Союз мелкобуржуазной интеллигенции, ликвидаторской и народнической, против рабочих рос и растет стихийно. Сначала на него толкнула «практика» — недаром говорят, что практика идёт впереди теории (особенно у тех, кто руководится фальшивой теорией)”.
Я часто сегодня встречаю такой подход: сначала практика, потом теория.
— А вот, кстати, в чём состояла суть советского ревизионизма? В том, что в 1961 году победило народничество. Народное государство вместо диктатуры пролетариата. Диктатуру пролетариата ликвидировали. Вот вам ликвидаторство и народничество одновременно.
— “История отмела фразы, рассеяла иллюзии, обнажила классовую сущность группок. И народники и ликвидаторы — группки мелкобуржуазной интеллигенции, отстранённые марксистским рабочим движением и желающие обманом втереться в него.
Новый союзник Плеханова и ликвидаторов «ликвидировал» различие между марксизмом и народничеством на основании того, что оба течения воплощают, будто бы, по своим практическим задачам, лозунг: земля и воля.
Это целиком и буквально аргументация, отстаивающая «единство» рабочих с буржуазией”.
Следующий пункт “Как либералы защищают «единство» рабочих с ликвидаторами”.
“Приезд в Россию председателя Международного социалистического бюро Эмиля Вандервельда оживил естественным образом обсуждение вопроса о единстве.
Как только Э. Вандервельд вернулся из России домой…, появились интервью с председателем Международного социалистического бюро. Разногласия среди русских с.-д. Вандервельд формулировал при этом неточно. Одни, сказал он, «хотят организоваться легально и требуют права коалиций, другие хотят добиваться непосредственно провозглашения... «кита»... и экспроприации земель». Это разногласие Вандервельд назвал «довольно ребяческим».
Такое разногласие есть расхождение по вопросу о бытии партии, и тут, не во гнев будь сказано уважаемому товарищу Э. Вандервельду, никакое «примирение» невозможно”.
Приехал, не разобрался в вопросе, но в учительской манере говорит о “ребячестве”.
— А история показала, кто такой Вандервельд и кто такой Ленин.
— Однако, кое-что Вандервельд всё-таки увидел и понял.
“Не знающий по-русски Вандервельд за 3–4 дня пребывания в России сумел собрать объективные данные. А господа питерские кадеты совершенно так же, как питерские ликвидаторы, в газетах ни разу не привели никаких объективных данных, обвиняя правдистов голословно и лицемерно в «преувеличении»!”
И далее Ленин приводит цифры, из которых следует, что недельный тираж марксистской газеты составляет 64,5%, ликвидарской — 25%, народнической — 9,7%.
“Под «расколом» либералы понимают отстранение от рабочих рядов противников подполья, кучки интеллигентов-ликвидаторов. Под «единством» либералы понимают сохранение влияния ликвидаторов на рабочих.
Мы смотрим иначе: «единством» мы называем сплочение 4/5 рабочих вокруг старого знамени; отколом мы называем нежелание ликвидаторской группки признать волю большинства рабочих и подчиниться ей, срыв ими этой воли.
Два противоположных взгляда на ликвидаторов, наш взгляд и либеральный взгляд, вытекают из различия положения и точек зрения пролетариата и буржуазии.
Вчера сравнивший г. Потресова с Иудой и правильно рассудивший, что без Иуды апостолы были сильнее, чем с Иудой, Плеханов сегодня, когда факты окончательно доказали, что ликвидаторы вполне солидарны с Потресовым и плюют на решения партии, сегодня Плеханов поворачивает к ликвидаторам и советует правдистам не говорить с ними «языком победителей»!!!
Взамен твёрдой, ясной линии, привлекающей рабочих и подтверждаемой опытом жизни, царит в этих группках кружковая дипломатия”.
— Кружки вместо партийности. Вместо того, чтобы служить рабочему классу. А кружки могут никому не служить.
— Следующий пункт “Почему рабочие организации публично заклеймили ликвидаторов, как клеветников?”
“Что сделала «Наша Рабочая Газета»?
Она распространяла анонимные (безымянные) слухи и тёмные намеки насчёт будто бы провокации Малиновского.
Ни одного имени обвинителя не было названо. Ни одного точного факта не было приведено. Ни единой, определенно формулированной, подкрепленной указаниями хотя бы на клички, провалы места, даты, — улики, ни единой такой улики не было указано.
Организованные марксисты-рабочие собрали тотчас все свои, всяческие, местные, профессиональные, думское, всероссийское, руководящие учреждения и прямо, открыто, во всеуслышание заявили пролетариату и всему миру: Малиновский не объяснил нам своего ухода и не предупредил о нём. Эта необъяснённость, это неслыханное самовольство делает его шаг шагом дезертира, а мы ведём серьёзную, тяжёлую, ответственную классовую войну. Мы дезертира судили, беспощадно осуждаем и осудили его. И точка. Дело кончено.
Один — ничто. Класс — всё.
Организованные рабочие организованно довели дело до конца и сомкнули ряды для дальнейшей работы. Вперёд за работу!
Но интеллигентские кружки относятся иначе.
Фактов у сплетников нет никаких. Кумушки кружка Мартова неспособны к организованному действию: созвать ту или иную коллегию, собрать сведения, имеющие политический интерес или значение, проверить, проанализировать, обдумать вместе, вынести формальное, ответственное, дающее указание пролетариату, решение. Кумушки на это неспособны.
Ни единому словечку Дана и Мартова мы не верим. Ни на какие «расследования» темных слухов с участием ликвидаторов и помогающих им группок мы не пойдём никогда. Ибо это значило бы покрыть преступление Мартова и Дана, а мы раскроем его до конца перед рабочим классом.
Когда Мартов и Дан плюс их прикрыватели, бундовцы, Чхеидзе и К°, «августовцы» и т. п., прямо или косвенно призывают нас к совместному с ними «расследованию», мы им отвечаем: Мартову и Дану мы не верим. Честными гражданами мы их не считаем. С ними считаться мы будем, как с низкими клеветниками, только так, а не иначе.
Пусть прикрыватели Дана и Мартова или слабонервные интеллигенты, верящие «слухам» этих господ, охают и ахают при мысли о буржуазном суде. Нас этим не запугаешь. Против шантажистов мы всегда и безусловно за буржуазную легальность буржуазного суда”.
И резюме.
“Плеханов и Троцкий, поднося рабочим свои субъективные (не считающиеся ни с историей, ни с массовыми направлениями среди с.-д.) благопожелания об избежании борьбы, смотрят на дело политического просвещения рабочих с точки зрения прописей.
…После парочки «прописных» истин о вреде борьбы, преподнесённых Плехановым и Троцким, история прекратит свое течение, исчезнут массовые, благодаря поддержке буржуазии, корни ликвидаторства, исчезнет массовый (исключительно благодаря «растерянности» рабочих ставший массовым!) «правдизм» и водворится нечто «настоящее»... Забавно рассуждают Плеханов с Троцким!
Действительное политическое просвещение рабочих не может идти иначе, как в выдержанной, последовательной, до конца доводимой борьбе пролетарских влияний, стремлений, направлений против буржуазных.
Но буржуазные влияния на рабочих никогда и нигде в мире не состояли только в идейных влияниях. Когда идейное влияние буржуазии на рабочих падает, подрывается, слабеет, буржуазия везде и всегда прибегала и будет прибегать к самой отчаянной лжи и клевете”.
— Моё общение с кружковцами показывает, что о деятельности Троцкого с Плехановым они и не слыхивали.
— Небольшая статья “ О «вперёдовцах» и группе «Вперёд»”.
“В газете петербургских ликвидаторов А. Богданов выступил с самыми резкими обвинениями «Правды» и «правдизма». Теперь в журнале Троцкого, который вчера был полным другом ликвидаторов, а сегодня наполовину отошел от них, напечатано письмо парижского и женевского кружка идейной и марксистской группы «Вперёд» (№ 4, стр. 56).
В защиту этой парижско-женевской группы, которая существует с 1909 года, т. е. около 5 лет, нашлась в России только одна группа на Кавказе.
Группа «Вперёд» откололась от большевиков за границей в 1909 году”.
— У нас группа товарищей в Рабочей партии России — 13 человек — заявили, что не будут придерживаться принципа большинства рабочих при голосовании, несмотря на Устав партии. Поэтому Рабочая партия России их исключила. А на собрании об исключении они заявили, что создадут группу “Вперёд!”.
— Это генетика, Михаил Васильевич.
— Надо было бы им почитать, кто такие вперёдовцы и подумать, стоило ли брать себе такое название.
— “Дело в том, что вперёдовцы действительно были склеены из разнородных антимарксистских элементов. Этих элементов, в смысле идейных течений, было два: «махизм» и «отзовизм», что видно, между прочим, уже из приведённых цитат.
История группы «Вперёд», её распада, её постоянных блоков с Троцким и ликвидаторами представляет известный общий интерес для рабочих и даже известный общественный интерес, ибо мы видим здесь типичное явление образования особых группок из интеллигентов в эпоху развала и распада. Всякий волен образовать особую идейную группу и указывать пролетариату особый путь, но с каждого образователя новой группы «много спросится». Ошибки в фальшь не ставятся, слов нет, но настаивать на разъяснённых и теорией и практикой более чем пятилетнего движения ошибках значит прямо идти войной против марксизма, против сплочённого и объединённого большинства рабочих”.
Далее — “Доклад ЦК РСДРП и инструктивные указания делегации ЦК на брюссельском совещании”. Здесь два вопроса: о ликвидаторстве и единстве. Мы уже разбирали эти вопросы, поэтому оставляю это тем, кто будет читать.
Статья “К итогам Дня рабочей печати”. Здесь приведена статистика, как “Правда” отвоёвывает себе место среди других изданий.
“По количеству групп ликвидаторы в рабочем движении Петербурга составляют уже не 1/5, a 1/7 часть сознательных рабочих, а сбор их по отношению к суммам сбора правдистов составляет немного более 1/6.
Эти данные показывают, что петербургский пролетариат, идущий во главе рабочего движения, в массе своей отвернулся от ликвидаторов и отстаивает старые неурезанные лозунги”.
Приведена также статистика по сферам деятельности, кто оказывает финансовую помощь газете.
— У нас на сайте Фонда Рабочей Академии ведётся страница, на которой расположены суммы пожертвований и сопутствующие комментарии: “на дело борьбы за интересы рабочих, “в помощь Фонду Рабочей Академии”, “на технические нужды” и т.д. То есть в такое непростое время люди находят возможность выделять средства.
— Да, это здорово! Как назовём выпуск, Михаил Васильевич?
— “Идеологическое наступление большевизма”.
— Идёт!
— И будет продолжать идти! Были же годы разброда и шатания после 1905 года. Некоторые товарищи начали искать выход не там. Но когда рабочий класс снова стал подниматься, это укрепило и ряд интеллигентов, поправило их идейно. И наоборот: в годы ослабления борьбы рабочего класса начинаются разброд и шатания у интеллигенции. Они видят, что рабочий класс их не спасёт, а сама она ничего не может сделать.
А такие, как Навальный, чувствуя необразованность населения, начинают призывать бороться против олигархов. Но ведь олигархи — самое яркое выражение буржуазии. Если вы не боретесь против класса буржуазии, если сохраняется капиталистический строй, то олигархия будет постоянно воспроизводиться.
— Спасибо, Михаил Васильевич!
P.S.М.В. Попов:
Хочу обратиться к читателям с просьбой поучаствовать в пропаганде. Потому что пропаганда заключается не в только том, чтобы сделать видео или написать текст, но и в том, чтобы расширить охват аудитории. Эти знания нужны не тому, кто их излагает, а тем, кого обманывают на каждом шагу. Вы можете перепостить и рекомендовать эти материалы, чтобы люди разместили их на других ресурсах. Надо чтобы то, что приносит пользу людям, было распространено как можно шире. Надеемся, что вы в этом окажете помощь всему народу.